Человек в черном ушел в пустыню, и стрелок двинулся следом.
Стивен Кинг.
«Темная Башня. Стрелок»
Часть I. Давным-давно в одной далекой галактике…
- Сначала было слово. И слово было Фил
Любая история должна иметь свое начало. Когда речь касается истории профессионального спортивного клуба, вопрос «с чего начать» может поставить в тупик. Действительно – с чего начать? С первого матча? С момента, когда у команды появился первый игрок? Первый тренер? Когда команде разрешили выступать чиновники от спорта? Когда у кого-то появилась идея создать команду?
В нашем случае таких проблем нет. Отправной точкой нашей истории будет не дата, а человек. Человек, без которого этой истории бы просто не было. Или бы она была совершенно другая.
Имя этого человека – Филип Энтони Эспозито. Или просто Фил Эспозито.
Я предполагаю, что человек, открывший на первой странице книгу о хоккейной команде, хоть раз в жизни слышал это имя. И могу также предположить, что в первую очередь это связано с той его частью биографии, где он сам выходил на лед – становился лучшим снайпером и бомбардиром НХЛ, лучшим бомбардиром суперсерии СССР – Канада 1972 года. Падал на пятую точку опоры перед ясными очами дорогого Леонида Ильича на предматчевой церемонии перед первым московским матчем этой серии, в конце концов. Люди, плохо знакомые с хоккеем, как минимум, могли видеть его грозный образ в исполнении Гётца Отто в российском как бы байопике о Валерии Харламове «Легенда №17».
«Наша» часть биографии Фила начинается после того, как он повесил коньки на гвоздь. И продолжается до сих пор, поскольку Эспозито и сейчас продолжает работать на благо клуба, который он создал. Многие факты (в особенности о ранних годах существования команды), которые будут рассказаны читателю в рамках данного повествования, основаны на рассказах, мемуарах и интервью Фила. Стоит отметить, что в силу характера Эспозито, его любви к самому себе, красному словцу, приукрашиванию действительности и из-за стремления выдавать собственное мнение и оценку за единственную непреложную истину, как совсем уж достоверный исторический источник его слова следует рассматривать с известной долей осторожности. Но мы сейчас забегаем вперед.
Для тех, кто хорошо знает историю хоккея вообще и Национальной Хоккейной Лиги в частности, следующая пара страниц будет повторением давно известного, и поэтому их можно смело пропустить. Этот текст предназначен тем, кто знаком с Филом Эспозито по образу не очень умного мордоворота крупных габаритов, каким он был представлен немецким актером в упомянутом выше российском фильме.
Фил Эспозито родился 20 февраля 1942 года в городке Су-Сен-Мари (Sault Ste. Marie).
Бесполезный с точки зрения нашей истории, но полезный для общего развития и кругозора факт.
Город Су-Сен-Мари расположен на реке Сент-Мэрис (или Сен-Мари, если читать с французским произношением), и до 1817 года он занимал оба берега этой реки в составе британской колонии Верхняя Канада. Но по окончании англо-американской войны 1812-15 годов (также иногда называющейся «второй войной за независимость США») и потери Великобританией контроля над колонией в 1817 году была проведена демаркация между США и Канадой. Граница в итоге прошла ровно по руслу реки Сент-Мэрис. В итоге на одном берегу реки оказался административный центр округа Алгома канадской провинции Онтарио – город Су-Сен-Мари, а на другом – административный центр округа Чиппева американского штата Мичиган – город… Су-Сен-Мари. Что самое интересное – оба города являются одними из самых старых населенных пунктов провинции Онтарио и штата Мичиган соответственно (город был основан в 1668 году).
Эспозито, как несложно догадаться, родился в канадском Су-Сен-Мари.
Еще один бесполезный, но интересный факт. В 1972 году в городе была основана юниорская команда Су-Сен-Мари Грейхаундс (Sault Ste. Marie Greyhounds), выступающая в хоккейной лиге Онтарио. Команда эта примечательна тем, что именно в ее составе провел свой единственный сезон в юниорском хоккее (прежде чем окончательно уйти в профессиональный) Уэйн Гретцки (64 матча в сезоне 1977-78 в возрасте 16 лет – 70 заброшенных шайб, 112 голевых передач, 182 очка – в общем, ничего необычного). Также в рамках истории Тампы заметим, что не так давно главным тренером этой команды являлся Шелдон Киф, который начинал свою короткую из-за травм игровую карьеру в НХЛ в Тампе. Но это мы опять забегаем вперед и отклоняемся от нити повествования.
Итак, 20 февраля 1942 года в Су-Сен-Мари в семье рабочего-строителя Пэта Эспозито и его супруги Френсис Эспозито родился старший сын Филип Энтони Эспозито. Спустя год – 23 апреля 1943 года в том же городе и в той же семье родился младший сын – Энтони Джеймс Эспозито, более известный как просто Тони. Тони также сыграл значимую роль в истории становления детища старшего брата, но, в отличие от Фила, роль эта была не определяющей, и его отношения с Молнией из Тампы длились куда как меньше времени.
Как и любые канадские дети, братья Эспозито рано встали на коньки, взяли клюшки в руки, и понеслась… В своей книге «Гром и Молния» (к которой мы еще не раз будем возвращаться) Фил вспоминал:
«Отец сделал всё для того, чтобы я в детстве мог играть в хоккей. Помню, как мы просыпались с Тони в три часа ночи, смотрим в окно – а там отец либо каток заливает, либо снег на нём расчищает. У меня эта картинка прямо перед глазами стоит. Затем он шёл спать дальше, просыпался в шесть утра и в семь уходил на работу. Когда он уходил, мы с Тони были уже на катке.
Мы ели максимально быстро, а всё остальное время проводили на катке. Просто валяли дурака, гоняя шайбу. Я вообще всегда только с клюшкой катался. Я даже не уверен, что я без клюшки кататься-то умею. С клюшкой проще держать равновесие – она как третья нога. Затем мы снова шли в школу, а после школы катались до тех пор, пока отец не звал нас на ужин в пять часов вечера. Мы заходили в дом, мама расстилала на полу газету, и мы ужинали, не снимая коньков».
Как впоследствии вспоминал Тони, авторитарный характер старшего брата быстро вынудил его занять игровую позицию, которая в итоге сделала его легендой. Фил, мотивируя свое решение тем, что он, во-первых, старше, во-вторых, раньше начал заниматься хоккеем и, в-третьих, играет на позиции нападающего, заставил младшего брата встать в ворота и начал отрабатывать на нем свой бросок.
К 18 годам талантливого подростка заприметил скаут Чикаго Блэкхокс Анджело Бамбаччио и предложил его отцу подписать так называемую «форму С». Это означало, что если Фил когда-нибудь будет профессиональным хоккеистом, права на него будут принадлежать Блэкхокс. За свою подпись отец Эспозито получил от Чикаго 500 долларов. Забегая ну очень далеко вперед, отметим, что тот самый Анджело Бамбаччио, который тогда был молодым человеком, будучи уже возрастным ветераном скаутского цеха, поработает и в команде, которую создаст Эспозито в Тампе, в начале 2000-х годов.
Поскольку Фил был несовершеннолетним и не мог по действовавшим тогда правилам выступать в НХЛ, руководство Чикаго отправило его в юниорскую команду Сарния Легионнэрис.
Легионером в Сарнии Эспозито пробыл 32 матча в сезоне 1960-61. Внимание, статистика. 47 голов. 61 голевая передача. 108 очков. В 32, повторюсь, матчах. В одном из матчей плей-офф того сезона Фил набрал сразу 12 очков.
На следующий год Чикаго подняло его уровнем выше – в команду хоккейной ассоциации Онтарио – St. Catharines Teepees, где он за 49 матчей набрал 71 очко (32 гола, 39 передач).
Годом спустя Эспозито перешел на профессиональный уровень – он стал выступать за фарм-клуб Чикаго, Сент-Луис Брэйвз, и в двух сезонах, проведенных в Сент-Луисе, он становился лучшим игроком команды – 90 очков (36+54) в 71 встрече в сезоне 1962-63 и 80 очков (26+54) в 43 первых матчах сезона 1963-64.
В середине сезона 1963-64 руководство Черных Ястребов подняло молодого нападающего в НХЛ и сразу бросило в самое пекло – из низшей лиги центрфорвардом в звено к самому Бобби Халлу – одному из трех самых главных звезд Лиги того периода (наравне с Морисом Ришаром и Горди Хоу). В дебютном сезоне значимых результатов ему достичь не удалось – только 3 заброшенные шайбы и 2 голевые передачи в 27 играх.
В следующих трех сезонах в Чикаго Эспозито, продолжая оставаться центрфорвардом Бобби Халла, начал делать себе имя в качестве «подносчика снарядов» для своего звездного партнера – больше распасовщика, чем снайпера. Сезон 1966-67 стал для него самым успешным в составе Чикаго – 21 заброшенная шайба, 40 голевых передач (почти в два раза больше, чем голов) в 69 играх.
Тем не менее, боссы Блэкхокс не видели большого будущего у нападающего, который оставался в тени как Халла, так и другой легенды команды – Стэна Микиты. Несмотря на то, что в трех своих полных сезонах в клубе он ни разу не финишировал ниже четвертого места в списке лучших бомбардиров клуба, тренерский штаб полагал, что это не заслуга самого Фила, а «статистический отголосок» партнеров по звену – Халла и Чико Маки.
Руководство клуба во главе с владельцем Джеймсом Норрисом (да, тем самым, в честь которого назван приз лучшему защитнику регулярного чемпионата), глядя на габариты Эспозито, ожидало от него в меньшей степени техничной и в большей степени силовой игры. Забавно, что в советской историографии Эспозито чаще всего представлен именно в таком виде – ноль процентов техники и умения, сто процентов грубой физической силы. А в тот период из-за нежелания Эспозито становиться грубым тараном, расчищающим пространство перед воротами для Халла и Маки, у него возникали периодические конфликты с главным тренером Биллом Реем и генеральным менеджером Томми Айваном.
Сказывался и характер самого Эспо, а также отсутствие какого-либо «спортивного режима». По окончании сезона 1966-67 на командной вечеринке, если верить самому Эспозито, будучи в приличном подпитии, Фил заявил Айвану и Рею: «У нас тут отличная команда, вы почти имеете здесь настоящую династию, но бьюсь об заклад – вы двое это все разрушите».
Для Айвана и Норриса это уже было выше допустимых норм приличия. И они принялись исполнять предсказание Фила практически сразу же. 15 мая 1967 года, за день до дня первого в истории НХЛ драфта расширения (когда НХЛ перестала быть «Оригинальной шестеркой»), был совершен обмен, который на сегодняшний день входит во всевозможные топы худших (и лучших, смотря с какой стороны посмотреть) обменов в истории НХЛ. Согласно голосованию журналистов издания Hockey Writers, обмен занимает 2-е место в списке худших обменов Чикаго за всю историю клуба. Их коллеги из Bleacher Report пошли еще дальше, замкнув сделкой между Чикаго и Бостоном десятку худших обменов за всю историю Национальной Хоккейной Лиги.
Фил Эспозито в компании Кена Ходжа-старшего (с Кеном Ходжем младшим мы еще встретимся на страницах нашей истории) и Фреда Стэнфилда отправился в Бостон. В обратном направлении проследовали Жилль Маротт, Пит Мартен и Джек Норрис.
В то время как Стэнфилд и, в особенности, Ходж стали мощнейшим оружием Бостона, превратив команду, которая перестраивалась вокруг юного защитника по имени Бобби Орр, в претендента на Кубок Стэнли, Эспозито пошел дальше, с места в карьер принявшись переписывать книгу рекордов всей Лиги.
Для затравки он в первом же сезоне в Бостоне сделал 49 голевых передач, что стало лучшим показателем во всей НХЛ. Годом позже он поставил НХЛ на колени, став первым в истории игроком, которому покорилась отметка в 100 набранных очков. Да не просто выбив пресловутую «сотню», а превзойдя этот рубеж сразу на четверть – 126 очков по итогам сезона 1968-69. 77 голевых передач также стали лучшим показателем в НХЛ. С того сезона он воцарился на вершине бомбардирских рейтингов на следующие шесть лет. Включая первую в истории НХЛ «сотню», Эспозито набирал более ста очков в шести из семи сезонов, начиная с 1968-го и заканчивая 1975 годами. Единственный раз, когда он не сумел дотянуться до рубежа, – был сезон 1969-70, где на его счету оказалось «всего лишь» 99 очков.
Зато в этом сезоне хоккейный мир узрел Эспозито-снайпера. Если ранее Фил два года подряд оказывался лучшим по количеству голевых передач (как и в Чикаго, уделяя больше внимания помощи партнерам), то в этом сезоне с 43 голами он впервые возглавил гонку снайперов… И возглавлял ее затем шесть лет подряд.
Заметим, что для того, чтобы забросить эти 43 шайбы, Эспозито потребовалось сделать… 550 бросков по воротам соперников. Рекорд, который стоит по сей день настолько незыблемым, что ближайший преследователь – Александр Овечкин в сезоне 2008-09 (проведший на 4 игры больше, чем Эспозито в сезоне 1970) – занимает второе место с отставанием… в 100 (сто) бросков.
Через год – новый, совершенно фантастический для того периода рекорд скорострельности. Если до этого момента наиболее значимым снайперским рубежом считались 50 шайб за сезон, то Эспозито по ходу сезона 1970-71 сначала поднял планку до 60 голов за регулярный чемпионат, потом повысил ее до 70 и остановился в четырех шагах от 80 – 76 заброшенных шайб в 78 проведенных матчах. И еще столько же (76) голевых передач. 152 очка. Немыслимая результативность.
Лишь пять игроков в истории НХЛ смогли повторить или превзойти рекорд Эспозито по количеству голов за один регулярный чемпионат – Уэйн Гретцки, Марио Лемьё, Бретт Халл, Теему Селянне и Александр Могильный. Четыре игрока помимо Эспозито набирали более 150 очков за регулярный чемпионат – Гретцки, Лемье, Берни Никколс и Стив Айзерман (запомните это имя, этот человек сыграет огромную роль в нашей истории).
Стоит отметить, что уроки Чикаго даром не прошли, и, чтобы добиться таких результатов, Филу пришлось научиться использовать свои габариты и физическую силу. Будучи на пике своей славы, Эспозито говорил: «Забивать легко. Ты просто стоишь на пятачке, получаешь свои удары по спине и отправляешь шайбу в ворота». Действительно, сдвинуть Эспозито с пятака было задачей почти невыполнимой.
Помимо чисто хоккейных успехов за ним также закрепилась репутация ужасно суеверного человека. Однажды, когда у него была травма шеи, ему пришлось надеть специальный защитный воротник черного цвета. В этом матче он сыграл здорово. С тех пор и до самого окончания карьеры он выходил в этом черном воротнике на каждый матч.
Вот что писал о суеверном характере Эспозито в своей книге «Моя игра» Бобби Орр:
«Я не встречал человека более суеверного, чем Эспозито. Послушайте, что он делает, прежде чем одеться на игру. Сначала становится перед красным рогом, висящим у него над скамьей, и несколько раз ему подмигивает. Этот рог – подарок бабушки Фила, и сила его в том, что он хорошо отводит «малоккио» – дурной глаз. Фил лучше выйдет на игру на двухполозных коньках, обвешавшись мешочками с песком, чем откажется подмигнуть своему рогу. Усевшись на скамью, Фил натягивает на себя задом наперед старую черную майку, предварительно вывернув ее наизнанку, а затем пристегивает к подтяжкам медальку с изображением святого Кристофера. После этого он старательно укладывает между вытянутыми ногами свою клюшку таким образом, чтобы обмотанный лентой крюк точно указывал на северо-запад. Затем кладет свои черно-белые перчатки ладошками вверх по обе стороны рукоятки клюшки. Именно в этот момент с банкой белой пудры в руках появляется Фрости Форрестол, который посыпает пудрой крюк клюшки Фила. Вслед за этой процедурой Фил зорко оглядывается вокруг, чтобы убедиться, что в комнате нет дурной приметы вроде перевернутого бумажного стаканчика или, боже упаси, перекрещивающихся клюшек. Иногда мы нарочно ставим две клюшки крест-накрест на самом видном месте, и когда Фил их замечает, то просто сходит с ума. Не любит он и так называемый «поцелуй смерти». В раздевалке он сидел рядом с Дереком Сендерсоном, и как-то в 1973 году перед второй финальной игрой Дерек, между прочим, сказал ему: «Эспо, до чего ты везучий. У тебя никогда не бывает травм». При этих словах Фил скорчил такую мину, будто кто-то истратил все его деньги, сломал лезвия коньков, переломал его клюшки и стащил красный рог. «Слушай, Дерек, – завопил он, – никогда этого больше не повторяй». За девять полных сезонов в НХЛ Фил пропустил только четыре игры, да и в этих вышел бы на лед, если бы их результаты сказывались на окончательном положении команды в турнирной таблице. Кстати, в той самой встрече с нью-йоркскими «Рейнджерами» защитник Рон Харрис поймал Эспо на силовой прием и свалил его на лед. Фила унесли на носилках, а два дня спустя ему сделали операцию на одном колене. Может быть, ему стоит все-таки быть суеверным».
В золотые годы того Бостона Эспозито играл в центре звена с партнерами Кеном Ходжем-старшим (справа) и Уэйном Кэшменом (слева). Отправленный вместе с Эспозито из Чикаго Ходж в долгу тоже не оставался, дважды преодолев отметку в 100 набранных за сезон очков. И эта убийственная тройка нападения поддерживалась (а зачастую и возглавлялась) Бобби Орром – лучшим защитником (а некоторые считают, что и в принципе хоккеистом) в истории НХЛ.
Ничего удивительного, что они выиграли Кубок Стэнли в 1970-м и 1972 годах, завершив регулярный сезон на первом месте в Лиге в 1971, 1972 и 1974 годах. Сам Эспозито был признан наиболее ценным игроком, получив Харт Трофи в 1969 и 1974 годах.
Суперсерия 1972 года, когда сборная Советского Союза впервые в своей истории встречалась с канадскими профессионалами из НХЛ, стала для Фила Эспозито звездным часом уже на национальном уровне. Став лучшим бомбардиром турнира в составе сборной Канады и ее истинным лидером, Фил получил награду Лу Марша – лучшему канадскому спортсмену года. Ему также была вручена вторая по значимости государственная награда страны – Орден Канады.
По ходу сезона 1975-76 характер Эспозито вновь вынудил его вступить в конфликт с тренерским штабом и руководством команды, в которой он играл. Причина конфликта была в чем-то аналогична регулярно возникающим проблемам советских хоккеистов, достигающих определенного возраста. В возрасте Христа (33 года) игроку начинали урезать игровое время, не оглядываясь на его фактическую игровую форму, а глядя только в паспорт. Но если советские игроки не имели большого пространства для маневра в противостоянии с авторитарным тренерским штабом, то в более демократичном американском Бостоне Эспозито решил доказать, что возраст – это не повод для сокращения игрового времени.
Доказывать ему дали только 12 матчей. 6 матчей, 10 голевых передач. И обмен в Нью-Йорк Рэйнджерс 7 ноября 1975 года. Вместе с Филом в Нью-Йорк отправился Кароль Вадне. Компенсацию Бостон получил царскую – Жан Рателль, Брэд Парк, считавшийся в то время вторым лучшим защитником Лиги после Бобби Орра, и Джо Занусси.
Эспозито был сразу же назначен капитаном Рэйнджерс, и хотя вернуться к результативности, которую он демонстрировал в молодости, не получилось, на протяжении 5 сезонов на Бродвее он набирал в среднем одно очко в игру до самого конца игровой карьеры, каждый год становясь лучшим бомбардиром команды.
В Рэйнджерс же взяла начало забавная история, связанная с номером, под которым выступал Фил. Все годы до этого Эспозито играл под номером 7, однако этот игровой номер был занят одним из нью-йоркских лидеров – Родом Жильбером, в связи с чем Фил стал первым игроком в истории НХЛ, взявшим себе номер 77. В последние годы игровой карьеры Эспозито в его бывшей команде, Бостоне, начал блистать Рэй Бурк, ставший в итоге капитаном и легендой Брюинз в неменьшей степени, чем Фил или Бобби Орр. И играть он начал под номером 7. Более того, он стал даже не первым игроком, надевшим свитер с этим номером после обмена Эспо – до Бурка под «семеркой» играли Шон Шэнахэн и Билл Беннетт.
Эспозито завершил игровую карьеру (второе место после Горди Хоу по количеству заброшенных шайб и набранных очков на момент завершения, третье место после Хоу и бывшего партнера по Чикаго Стэна Микиты по количеству голевых передач) по ходу сезона 1980-81. В 1984 году он был включен в Зал Славы Хоккея.
Бостон опомнился только в 1987 году, решив вывести игровой номер Эспозито из обращения. К этому моменту действующая «семерка» Брюинз уже давно перестала быть подающим надежды новичком, став одним из лучших защитников НХЛ и капитаном Бостона. Церемонию назначили на 3 декабря. Во время церемонии, когда капитан Бостона подъехал, чтобы поздравить Фила, он неожиданно для всех собравшихся устроил сеанс бесплатного стриптиза на льду, стянув с себя клубный свитер с седьмым номером и оставшись при этом в свитере с номером 77, тем самым продемонстрировав, что никто больше не будет играть в команде под номером 7. Шутник Эспозито хоть и был тронут этим жестом, не упустил шанса прокомментировать перформанс словами: «Вообще-то, под 77 я тоже играл».
На этой ноте можно поставить точку в нашем очень коротком рассказе про игровую карьеру Фила Эспозито, ставшем прологом к нашей истории, и начать плавный переход к собственно самой истории, ради которой читатель (если таковой у сего опуса имеется) и взял в руки этот фолиант. Забегая вперед, отметим, что Эспозито был почетным гостем в Бостоне в день, когда из обращения выводили 77-й номер Рэя Бурка.
После завершения игровой карьеры Фил остался в системе Нью-Йорк Рэйнджерс. 14 июля 1986 года он был назначен генеральным менеджером команды, пробыв на этой должности три сезона. В сезоне 1986-87 он в течение половины сезона совмещал управленческую деятельность с тренерской, возглавляя Рэйнджерс еще и в качестве главного тренера.
При вступлении в должность ему дали ровно три сезона на то, чтобы перестроить нью-йоркскую команду, сделав ее вновь претендентом на Кубок Стэнли (последний раз, когда команда реально претендовала на Кубок, пришелся на 1979 год, когда ведомая Эспозито-игроком она дошла до финала, где столкнулась с неприступной стеной династии Монреаля, хотя 37-летний на тот момент Фил как обычно стал лучшим игроком своей команды в плей-офф и третьим бомбардиром всего розыгрыша).
Эспозито взялся за дело, засучив рукава и получив прозвище «обменщик Фил». За три года во главе команды он совершил обменов больше, чем, например, Ванкувер за все десятилетие 80-х. К сожалению, все обмены не привели к желаемому Филом результату, и 24 мая 1989 года после второго за три года вылета в первом же раунде плей-офф (и еще одного невыхода в плей-офф) он был освобожден от занимаемой должности.
Но в его голове уже созрела другая идея…
© Все права на текст защищены автором. При перепечатке или цитировании текста, обязательна ссылка на книгу «#ВеримВТампу. История Tampa Bay Lightning. 1992-2021» (ISBN 978-5-604-41359-3), издательство «Маска» и настоящую страницу.