23. А вы не ждали нас…
Пока мы с Антоном обсуждали концепцию отечественного фан-клуба для нас двоих (на тот момент другие болельщики Тампы в России и ближнем зарубежье нам были неизвестны), Джей Фистер не откладывал дела в долгий ящик и уже в мае, еще до окончания розыгрыша Кубка Стэнли, подписал контракт со свободным агентом голкипером Кевином Ходсоном, уже как-то игравшем в Молнии. Дитер Кохан в качестве сменщика Хабибулина совершенно не устраивал, а Евгений Константинов никак не мог получить игровую практику даже в АХЛ, выступая в лиге Восточного побережья по причинам, которые мы обсуждали ранее. Впрочем, и Ходсон рассматривался руководством в качестве временной меры. Решив вопрос с первым вратарем команды, теперь было необходимо решать вопрос с его сменщиком. Хотя, конечно, это проблема попроще.
На драфте 2002 года у Молнии было право выбора под общим четвертым номером, при этом Фистер практически сразу же заявил, что будет не прочь обменять этот выбор на что-нибудь стоящее. «Чем-нибудь стоящим», по мнению Фистера, оказалось предложение Филадельфии. Стоит признать, что предложение оказалось действительно стоящим, особенно если смотреть в историческом контексте. За право четвертого общего номера (Филадельфия выбрала защитника Йони Питканена) Молния получила два выбора во втором раунде драфта (в 2002 году и годом позже) и второго украинца в истории клуба – Руслана Федотенко.
На этом Фистер не остановился и на следующий день обменял полученный от Филадельфии второй раунд драфта 2002 года в Даллас, укрепив оборонительную линию команды защитником Брэдом Луковичем и получив в качестве дополнения право выбора в восьмом раунде. Закончил преддрафтовые закупки Фистер приобретением права выбора Оттавы в седьмом раунде, отдав Джозефа Бумедьена. В день драфта Фистер провел еще ряд манипуляций, включавших в себя только выборы на драфте, и в итоге Тампа пришла на ежегодную ярмарку талантов, имея по два выбора в пятом и девятом раундах и по три выбора в шестом и восьмом раундах.
Сам драфт для Тампы получился достаточно неоднозначным. Но на его результаты в исторической перспективе опять же достаточно сильно повлияло длительное отсутствие у Молнии собственного фарм-клуба, в результате чего первый выбранный Фистером на драфте хоккеист – левый крайний нападающий Адам Хенрич (второй раунд, общий 60-й номер) – был вынужден скитаться по арендам в разные команды АХЛ и везде при этом был лишним. Но при этом некоторые игроки, выбранные в поздних раундах, поиграли в НХЛ и были там на хорошем счету (один так и вовсе считался потенциальной звездой, пока с ним не произошла долгое время остававшаяся в тайне история, о которой мы поговорим в свое время).
В четвертом раунде под общим сотым номером Джей Фистер продолжил политику Рика Дадли по выбору игроков, обладающих российским паспортом. Был выбран центрфорвард тольяттинской Лады Дмитрий Казионов.
Выборы в пятом раунде Фистер потратил на голкипера Джо Пирса (номер 135) и защитника Джерарда Дикэйра (номер 162). Дикэйр одно время подавал определенные надежды на то, что он станет игроком основы в НХЛ, но так и оставшиеся не проясненными проблемы со здоровьем заставили его завершить карьеру в возрасте 23 лет. Дикэйр периодически терял сознание без веских на то оснований. Множественные обследования так и не установили причину его частых обмороков.
В шестом раунде Молния выбрала сначала защитника Пи Джея Атертона (общий 170 выбор), затем финского нападающего Карри Акканена (общий 174 выбор) и затем защитника Пола Рэйнджера (общий 183 выбор). И если Атертон и Акканен никак в нашей истории больше не отметятся, то Рэйнджер в один ее период станет едва ли не центральным персонажем и, как выяснится впоследствии, в достаточной степени трагической фигурой.
В седьмом раунде (213 номер) Фистер выбрал финского голкипера Фредрика Норрену. Норрене на момент драфта было уже 27 лет. Выбор Фистера был с расчетом на то, что у него получится заключить контракт с Фредриком сразу после драфта, и он займет позицию сменщика Николая Хабибулина, державшуюся на честном слове Кевина Ходсона, который уже сказал, что вообще-то он планировал завершить карьеру, но хороший человек в лице Фистера очень настойчиво «попросил Штирлица остаться». Норрена сверкнул на последнем чемпионате мира, и Фистер полагал, что с ролью второго вратаря Молнии финн сможет справиться вполне успешно. Однако Норрена проявил принципиальность и отказался заключать соглашение с Молнией летом 2002 года.
В восьмом раунде под общим 233 номером Фистер выбрал еще одного голкипера и еще одного русского – Василия Кошечкина. Василий, как известно, сделал прекрасную карьеру в России. Был основным голкипером сборной России на Олимпиаде 2018 года, когда золото зимних игр наконец-то досталось наследникам Третьяка, Харламова, Фетисова. Но несмотря на все попытки, которые принимал как сам Фистер, так и два генеральных менеджера после него, на предложение заключить контракт с Тампой Кошечкин неизменно отвечал отказом. Причем в истории Тампы еще будут времена, когда стать основным вратарем команды было не просто, а очень просто и, оглядываясь назад, никто особо не сомневается, что согласись тогда Василий на предложение Молнии, выиграть спор за стартовую позицию у имевшихся в наличии конкурентов ему было бы более чем по силам. Но меня опять увело в сторону сослагательного наклонения.
Следом за Кошечкиным под общим 255 номером был выбран центрфорвард Райан Крэйг из Западной хоккейной лиги. Крэйг поиграет не только в Тампе, но и в других клубах. Его проблемой в течение всей карьеры было и будет не самое убедительное катание. Если бы кто-то поработал с ним над этим элементом, то, вполне вероятно, его карьера получилась бы гораздо успешнее. Тем не менее, с Крэйгом мы еще встретимся на страницах этой книги. Как и со следующим выбором, общим 256-м номером Дэрреном Ридом, правым крайним из все той же Западной хоккейной лиги.
В девятом раунде Тампа также выбирала под двумя позициями подряд – общий 286-й и 287-й номера. Сначала был выбран еще один россиянин – Алексей Глухов – правый крайний из Воскресенского Химика. Заключительным аккордом стал выбор Джона Тоффи из университета Огайо. Это уникальный человек. Он стал едва ли не первым (во всяком случае, я не смог найти других подобных уникумов) студентом – спортсменом из США, который был задрафтован… сразу тремя профессиональными спортивными командами – в НХЛ, в MLB (бейсбол) и в NFL (американский футбол). Да, во всех трех случаях он был задрафтован в самых последних позициях списков соответствующих драфтов, но сам факт! В студенческие годы, как не сложно догадаться, Тоффи был игроком университетских команд по всем трем видам спорта. Звезд с неба не хватал нигде, но одного этого факта было достаточно, чтобы он носил в университете титул «Мистер Атлет». В конечном итоге Тоффи выбрал хоккей и подписал контракт с Тампой. Но выше лиги Восточного побережья подняться не смог.
Летом 2002 года, когда все ожидали, что новый генеральный менеджер Тампы по традиции постарается пошуметь на рынке свободных агентов и, таким образом, попытается усилить состав, Фистер демонстративно даже не вел переговоров (как минимум, публичной информации об этом не появлялось) со сколь-нибудь значимыми свободными агентами. Единственным делом, которое провернул Фистер тем летом, было подписание контракта новичка с Александром Свитовым. Подписание договора с третьим номером драфта положило конец делу, которое североамериканские болельщики назвали «спасти рядового Свитова» и которое карьере самого Свитова (а также Станислава Чистова и защитника Константина Кольцова), вполне вероятно, нанесло серьезный урон.
Я не буду пытаться разобраться во всех нюансах дела и определить в истории правых и виноватых. Однозначно можно сказать, что главными пострадавшими в итоге стали Свитов и Чистов, чьи карьеры могли бы сложиться совершенно иначе, не будь этой истории. Просто перечислю все факты. Все началось годом ранее, когда президент омского Авангарда Анатолий Бардин, пытаясь не допустить отъезда воспитанников клуба в НХЛ, устроил им призыв в армию. В начале двухтысячных большинство хоккейных клубов решало вопрос с воинской службой молодых хоккеистов различными способами. Самым простым и наиболее часто используемым была справка от какого-либо учебного заведения, дающего право отсрочки от армии. Были и другие методы, все их мы перечислять не будем, ибо к Тампе они не имеют вообще никакого отношения. Авангард же решил иначе – Свитов, Чистов и Кольцов, имея одновременно на руках контракт с Авангардом, стали настоящими военнослужащими в звании рядовых. А это входило в прямое противоречие с законом «О воинской обязанности и военной службе», который запрещал военнослужащим иметь коммерческие контракты с какой-либо организацией.
И все, в общем-то, шло нормально до того момента, когда об этом не узнало Министерство обороны. Которое прямо из гостиницы «Юность» в Москве забрало всех троих на призывной пункт. Московский ЦСКА в советские годы невозбранно пользовался «правом первой ночи» с любым хоккеистом, достигшим восемнадцатилетия и, следовательно, подлежащим призыву на военную службу. Эта практика давно ушла в прошлое.
Но тут Министерство обороны решило… Сложно сказать, что оно решило. То ли усилить ЦСКА в тайне от его хоккейного руководства (главный тренер команды, легендарный Виктор Тихонов, когда скандал начал разгораться, сказал, что он, конечно же, не против таких хоккеистов, но сам про сложившуюся ситуацию узнал из газет). То ли устроить публичную порку лицам, пользующимся армейской службой по своему усмотрению как прикрытием. То ли еще по каким причинам. Но факт остался фактом. Министерство обороны сказало, что опции Свитов, Чистов и Кольцов имеют две: либо отправляться в настоящие казармы, либо – в спортроту ЦСКА.
В интервью газете «Известия» полковник Михаил Мамиашвили, курирующий ЦСКА, заявил: «Солдаты срочной службы не могут играть ни в НХЛ, ни в каком-либо другом профессиональном клубе, если он является коммерческой структурой. Насильно в армию никто Свитова, Чистова и Кольцова не тянул. Более того, ЦСКА вообще не проявлял никакой инициативы в вопросе их призыва. Эти игроки, к примеру, могли поступить в институт, где есть военная кафедра, получить отсрочку. Но они приняли присягу и стали такими же военнослужащими, как и все».
Но это было только начало истории. Профессиональная хоккейная лига (ПХЛ), под эгидой которой проводился чемпионат России (КХЛ тогда не было даже в планах) заявила, что воинская служба воинской службой, а действующий контракт с Авангардом – совершенно другая история. И поэтому Свитов, Чистов и Кольцов не могут не то что играть за ЦСКА – даже тренироваться там не имеют права. Только в Авангарде.
Таким образом, получилось, что из двух опций осталась только одна – отправляться в казармы. Конечно, в казармы они не отправились, но и игровой и тренировочной практики тоже не получили. Это в возрасте 18 и 19 лет, когда игровая практика необходима талантливым юниорам как воздух. По ходу сезона 2001-02, когда эта ситуация развивалась, мне пришлось на ряде хоккейных форумов Тампы местным болельщикам проводить ликбез на тему российского законодательства о воинской обязанности и военной службе, благо я сам в то время окончил институт, и следующие два года мне предстояло отдавать почетный долг в воинском звании лейтенанта. Особенно болельщиков Тампы из Северной Америки интересовало, возможно ли повторение истории со Свитовым с огромным количеством российских проспектов в системе. На этот вопрос я мог ответить только, что все возможно, но все-таки, по моей оценке, маловероятно.
Свитов и Чистов обратились в суд с требованием освободить их от контрактных обязательств перед Авангардом в связи с призывом на воинскую службу и позволить выступать за ЦСКА (разумеется, интересы хоккеистов в судах представляла юридическая служба московского клуба). Вы знаете, как неторопливо работает судебная машина в России. В итоге судебное решение было принято только 20 марта 2002 года. И, как водится, судья заняла нейтральную позицию – «и нашим и вашим». Суд постановил выдать Свитову и Чистову трудовые книжки в связи с призывом на воинскую службу. Но и разрешения выступать за другие клубы на соревнованиях, проводимых ПХЛ, кроме Авангарда, они не получили.
«Ребята выбрали профессию военных, и честь им за это и хвала. Они хотят подписать профессиональные контракты с армией, и я не буду им в этом мешать», – заявил в интервью Газете.Ru президент Авангарда Анатолий Бардин.
В итоге летом 2002 Свитов и Чистов формально пошли по пути Могильного и Федорова. Запрещать заключать контракт с клубами НХЛ, в отличие от ПХЛ, им суд не запрещал. Российская армия сильно не расстроилась этой потере, учитывая, что все всё понимали. ЦСКА тоже лишь пожал плечами – на нет и суда нет. Авангард не получил никакой, даже самой копеечной компенсации за воспитанных ими игроков при отъезде в НХЛ. Свитов и Чистов, по сути, потеряли год карьеры в самый важный период собственного развития. Победителей в этой истории не было.
Так или иначе, летом 2002 года Свитов присоединился к Тампе, став едва ли не главным летним усилением команды. Оптимизма болельщиков слегка поубавилось. Прогресс прогрессом, но все-таки четвертое место с конца. И главное усиление – крайний нападающий третьего звена Филадельфии и седьмой защитник Далласа? Не очень оптимистично.
Тем не менее, 13 августа 2002 года была официально пущена в эксплуатацию самая первая версия российского фан-клуба Молнии в интернете – сайт tampabaylightning.ru, с переменным успехом работающий и по сей день. Мы сделали это и были собой очень горды. Что самое забавное в этом – впервые вживую мы с Антоном встретились только через месяц после запуска сайта, в сентябре на хоккейном матче ЦСКА и Динамо в Лужниках.
В это время в Тампе уже готовился начаться тренировочный лагерь перед сезоном 2002-03. К чему я? К тому, что, начиная с этого момента при написании дальнейшей части истории Тампы, я могу использовать не только подписку на архив старых газет, но и пользоваться собственноручно написанными для российского фан-клуба статьями. Мелочь, а приятно – наш скорбный труд не пропал.
И вот одна из самых первых заметок, опубликованных на сайте через неделю после его запуска:
«Владельцы Молнии Palace Sports & Entertainment потеряли в общей сложности 20,9 миллионов долларов в прошлом сезоне – 18,1 миллион ушел на нужды команды, а 2,8 миллиона на нужды Ice Palace. Во всяком случае, именно так сообщает финансовый отчет. Turnkey Sports LLC of Highland, Md. предупреждает, что в следующем сезоне стоимость билетов на матчи Молнии может возрасти примерно в 2 раза. При этом и без повышения цен на билеты и так наблюдался значительный отток болельщиков с арены последние 3 года.
Ожидается, что в следующем сезоне Молния потеряет на 2 – 2,5 миллиона больше, чем в завершившемся. При этом не учитываются потери, которые по прогнозам составят около 1 млн, которые будут вызваны повышением налогов. Несмотря на столь пессимистический прогноз, ответственные лица Молнии отрицают слухи о возможной скорой продаже команды, тем паче о возможном переезде в другой город».
«У нас нет желания уезжать, и, как мне кажется, нет необходимости уезжать, – заявил Рон Кэмпбелл. – Но в свете нынешней финансовой ситуации мы должны рассмотреть все возможные варианты. Мы хотим продолжить работу здесь. Я думаю, мы сумеем найти общий язык с руководством города, которые тоже не хотят терять команду».
С такой оптимистической ноты начинался сезон 2002-03.
4 сентября с целью как-то «отбить» потери, Молния подписывает соглашение о переименовании арены. Так, бывший Ice Palace получает новое имя. По условиям договора с газетой St. Petersburg Times (ежедневный тираж на момент подписания договора – 352 777 экземпляров) следующие двенадцать лет домашний стадион Молнии будет называться St. Pete Times Forum.
В первый день тренировочного лагеря, 12 сентября, было, наконец, объявлено о подписании контракта со свободным агентом. Героем стал защитник Дэррен Рамбл. Уроженец города Бэрри (провинция Онтарио), Рамбл был выбран Филадельфией в первом раунде драфта 1987 года под общим 20-м номером. За свою тринадцатилетнюю карьеру в профессиональном хоккее тридцатидвухлетний на тот момент защитник провел 169 матчей в НХЛ за Филадельфию, Оттаву и Сан-Хосе, забросив 10 шайб, сделав 26 передач и проведя на скамейке для штрафников 208 минут. В сезоне 1996-97 во время своего выступления за фарм-клуб Филадельфии, Фантомов (в основной команде он провел лишь 10 матчей, где так и не отличился), североамериканские журналисты проголосовали за Рамбла как за лучшего защитника АХЛ – он получил приз Эдди Шора.
Тренировочный лагерь стартовал с того, как и обещал годом ранее Торторелла, – был выбран новый капитан команды. Впервые в своей карьере Дэйв Андрейчук получил капитанскую нашивку. Нашивки с буквой «А» остались у Венсана Лекавалье и Фредрика Модина. Соответственно, Тим Тэйлор такой нашивки лишился.
«Дэйв Андрейчук был нашим лидером на льду и за его пределами в прошлом сезоне, – прокомментировал Джей Фистер. – Он весь сезон демонстрировал, что он тот человек, который ведет за собой не только словами, но и делами».
В выставочных матчах Тампа неожиданно для многих стала лучшей командой Восточной конференции, выиграв пять матчей, проиграв три и один сыграв вничью. Нельзя сказать, что предсезонные матчи являются каким-то серьезным показателем силы команды или позволяют оценить шансы на какой-либо результат в рамках регулярного чемпионата, но, тем не менее, такой результат по итогам предсезонки Молния достигла впервые в своей истории.
После тренировочного лагеря Тампа отправила на вэйверы Мэтью Бирона, который за прошедшие в команде чуть более года так и не научился кататься. Бирона забрал Коламбус (и тут же обменял его во Флориду на Петра Тенкрата, которого Флорида, в свою очередь, забрала с вэйверов Анахайма). В результате, если проследить путь первого номера драфта 1999 года, которым обладала Молния и который Рик Дадли обменял на Дэна Клутье и Никласа Сундстрема, картинка получается безрадостной: единственное, что к октябрю 2002 года осталось от первого номера драфта в Тампе – права на Антона Бута (полученные за Андрея Зюзина, который был получен за Сундстрема вместе с Биллом Холдером, Шоном Барром и Стивом Гуоллой, следов от которых в команде не осталось вообще) и Андреас Холмквист (задрафтованный за счет права выбора, полученного вместе с Бироном при обмене Адриана Окойна, который был получен за Клутье). Не густо.
Вопрос запасного вратаря перед стартом сезона решен не был. В регулярный чемпионат Молния входила, имея элитного вратаря Лиги в лице Хабибулина, его сменщика, который открыто говорил о желании закончить с хоккеем, в лице Кевина Ходсона и необстрелянного новичка, который не смог пока закрепиться даже в АХЛ, в лице Евгения Константинова. Вера в Хабибулина была заслуженно безгранична, но Хаби – не железный. И что будет с командой, если по тем или иным причинам его сменщику придется взять ответственность за результат на себя?
Октябрь 2002 года заставил забыть об этом вопросе абсолютно. Начисто. Десять игр были сыграны в десятом календарном месяце. Только одна… проигранная игра (Нью-Джерси, 1-5 26 октября, Ходсон в воротах). Две ничьих. Семь побед. По итогам месяца первое место не только в юго-восточном дивизионе. Не только в Восточной конференции. Во всей Лиге. Настолько уверенно Молния не стартовала никогда за всю свою историю.
Ноябрь, впрочем, Тампа начала с четырех поражений в пяти матчах. В единственном выигранном на этом отрезке матче (8 ноября против Питтсбурга), Винни Лекавалье сделал свой первый хет-трик в карьере в НХЛ. Впрочем, и один из проигранных матчей отметился в книге рекордов команды – против все того же Питтсбурга (2 ноября, 3-5). В этой игре Мартин Сан Луи забросил шайбу, которая стала двухтысячным голом Молнии в регулярных чемпионатах НХЛ.
За непривычно короткой серией поражений следует трехматчевая серия побед. Наиболее примечательным из этих трех матчей стали первые два. В игре против Финикса 11 ноября Тампа праздновала победу со счетом 4-2 (ведя при этом по ходу встречи 4-0). Шайбы забросили Фредрик Модин, Андре Руа, Станислав Нецкарж, последнюю шайбу в матче забросил Дэйв Андрейчук. Он же забросил и первую шайбу в следующей игре – 15 ноября против Сан-Хосе (счет тоже 4-2).
Что в этом примечательного? Ну…
Мы как-то уже вспоминали, что первая шайба, заброшенная Дэйвом в форме Молнии, позволила ему подняться на чистое второе место в истории лиги по количеству голов, забитых при игре в большинстве. После гола Андрейчука Финиксу, Фил Эспозито, комментировавший игру по радио наполовину печально, наполовину восторженно выдал в микрофон голливудский штамп: «we’ve got company». В этот день создателю Молнии пришлось потесниться на вершине списка – лидеров стало двое. Шайба Дэйва была заброшена в большинстве и теперь и он, и Фил имели равное количество таких голов – по 246.
Ну и, как несложно догадаться, в игре против Акул, нестареющий Дэйв на десятой минуте встречи подкатил к бывшему генеральному менеджеру команды со словами: «Слазь с бочки, Эспозито. Ты низложен». Или не подкатил. Но имел это в виду. В любом случае, эта шайба стала для него 247-й в карьере, забитой в большинстве, и он стал абсолютным лидером НХЛ по этому показателю. «Ассистировал» рекордной шайбе Марк Смит, удаленный за зацеп клюшкой. Ассистировали без кавычек – Фредрик Модин и Брэд Ричардс, сделавший передачу на пятачок, откуда Дэйв переправил ее в ворота.
«Мы даже не думали, что он станет профессиональным хоккеистом, – рассказал после матча Сент Пит Таймс отец Дэйва – Джулиан. – Он ведь даже не поехал на драфт в юниорской лиге. Он подрабатывал в ветеринарной лечебнице и хотел стать ветеринаром».
Андрейчук скромно переложил всю ответственность за гол на Ричардса: «Я знал, куда будет пас. Это был отличный игровой момент, который создал Ричи. Все, что от меня требовалось – положить клюшку на лед. Это был еще один из тех голов, где от меня почти ничего не требовалось».
Впрочем, Дэйв немного лукавил. Чтобы «просто положить клюшку на лёд», ему нужно было выиграть позицию у гораздо более молодого Скотта Хэннана, который еще и дубасил ветерана клюшкой по ребрам.
«Что я могу сказать? Это восхитительно! – прокомментировал низложенный Эспозито. – Он платит цену за свои голы. Он встает перед воротами, и никто не может его сдвинуть. И когда какой-нибудь парень регулярно делает это – он забивает. Этот парень зарабатывает свои голы. Парень, играющий в большинстве, должен платить эту цену. Он обязан быть там, перед воротами и получать свои синяки и шишки. Дэйв их и получает. Поэтому у него и почти 250 таких голов. Он тот самый парень».
В том же матче против Сан-Хосе свою первую шайбу в НХЛ забросил Александр Свитов и тоже был счастлив этому событию, но его радость потерялась на фоне исторического события. После матча у Александра даже никто не взял интервью (впрочем, тут еще определенную роль сыграло не самое лучшее знание английского Свитовым).
На этом подвиги Андрейчука не закончились. Взяв трехматчевую передышку, 23 ноября в игре против одной из своих бывших команд – Нью-Джерси, он отметился дублем. Первую шайбу он провел как обычно в большинстве, вторую – в равных составах. Гол в большинстве, помимо того, что стал 248-м, и увеличил отрыв от Эспозито, также сделал Андрейчука четырнадцатым членом эксклюзивного клуба НХЛ – игроков, которые за свою карьеру забросили 600 и более шайб. Забегая вперед, отметим, что Дэйв обошел бывшего Громовержца Дино Сиссарелли в списке самых метких снайперов, и к окончанию регулярного сезона 2002-03 занимал одиннадцатое место в этой почетной компании.
В середине ноября наконец-то началась столь долгожданная скептиками серия поражений. Точнее, я некорректно выразился. Серия матчей, в которых Тампа очки набирала реже, чем не набирала. После победы над Дьяволами и до самого конца календарного года команда играла ни шатко ни валко. Пять побед, девять поражений, 3 ничьи. Первое место в Лиге было упущено вместе с первым местом в Конференции (к концу календарного года Тампа занимала шестое место на Востоке), но первое место в юго-восточном Дивизионе Молния по-прежнему сохраняла за собой, опережая Вашингтон на два очка.
Примерно в это самое время, в раздевалке Молнии и появился ставший впоследствии легендарным баннер: «Safe is Death». «Безопасность – смерть». Впоследствии этот лозунг называли основополагающим для тренерской концепции Тортореллы. Команда должна была быть агрессивной, идти вперед, не откатываться назад, не играть на удержание счета, диктовать правила игры сама, а не отвечать на вызовы соперника. Тем забавнее, что автором девиза и баннера был вовсе не Торторелла, а его помощник – Крэйг Рэмзи.
«Команды иногда попадают в ситуацию, когда они начинают немного побаиваться соперника, – объяснял Рэмзи значение баннера. – Начинают бояться сделать ошибку. И после этого они теряют свою идентичность. Они начинают пытаться сыграть безопасно, а на самом деле собственноручно отдают инициативу сопернику. Мы хотим, чтобы наша команда шла в атаку. Чтобы она играла на победу в каждом матче. С любым соперником. Никого не боялась. И не пыталась играть безопасно. Пусть другие нас боятся, пусть другие стараются играть против нас безопасно».
Начало 2003 года, впрочем, тоже выдалось неудачным – четыре поражения подряд, прежде чем Николай Хабибулин засушил Детройт 1-0. Главная проблема заключалась в том, что чтобы рассчитывать на победу, Тампе все больше и больше приходилось полагаться на своего голкипера. За весь отрезок сезона, начиная с октября, Кевину Ходсону доверили сыграть в стартовом составе только три матча. И все три он проиграл. Отрезок в ноябре Ходсон и вовсе остался вне состава – за спиной Хабибулина несколько матчей находился Константинов. И даже сыграл один период матча против Айлендерс 21 ноября, заменив неудачно сыгравшего старшего товарища. За доверенные ему 20 минут игрового времени из шести бросков по воротам он справился с пятью.
Становилось очевидно, что если не решить вопрос с запасным вратарем, то команда рискует остаться и вовсе без вратаря – такая нагрузка, которая выпала на Хабибулина в первой половине регулярного чемпионата, полезной для человека, играющего, в отличие от партнеров, все 60 минут игры, явно не будет. Джей Фистер занялся поисками партнера Хабибулину. Они завершились успешно 13 января, когда в Бостоне в обмен на право выбора в четвертом раунде драфте удалось получить голкипера Джона Грэма.
Джон Грэм был родом из хоккейной семьи. Его отец – Рон Грэм, также голкипер, провел за все тот же Бостон 40 матчей в сезоне 1978-79. И имя его родителя даже было нанесено на Кубок Стэнли. Когда обычно читаешь подобное предложение, предполагаешь, что речь идет, разумеется, об отце. Ну а о ком же еще? Но не в данном случае. На Кубок Стэнли нанесено имя… Шарлотты Грэм – матери Джона. Она входила в менеджмент Колорадо, и на этом основании ее имя подлежало нанесению на Кубок в 2001 году.
Дебютировать Грэму пришлось не при самых лучших обстоятельствах – на следующий день после обмена он прибыл в Оттаву, где Молния играла выездной матч, и занял место запасного вратаря. Но это был не день Хабибулина. Он отыграл в воротах 50 минут, пропустил семь голов из 26 бросков и при счете 0-7 дал возможность Джону показать себя. Грэм ничего не пропустил, хотя и нападающие Сенаторов, сделавшие результат, не горели желанием делать неприличный счет еще более неприличным. Матч так и закончился тем же счетом, при котором 47-й номер впервые вышел на лед.
Спустя три дня после прихода Грэма, Кевин Ходсон сделал то, что давно грозился – объявил об окончании карьеры игрока. Впрочем, ненадолго. В ноябре следующего года Ходсон возобновил свою карьеру в Финляндии, проведя три игры («сухая» победа, поражение и ничья) за Йокерит. И уже после этого он завершил карьеру окончательно. Интересно для профессионального хоккеиста сложилась его дальнейшая судьба. Вернувшись из Хельсинки в родной Су-Сен-Мари, он в возрасте 31 года поступил в Университет Алгома, закончил его, получил степень MBA, стал финансовым советником, и сейчас трудится на высокооплачиваемой должности в крупнейшем банке страны – Королевском банке Канады.
Первый полноценный матч в основе Грэм получил тремя днями позже, а первую победу одержал 20 января. Что самое интересное – против все тех же Сенаторов. Молния взяла реванш за поражение в Оттаве и на своем льду ответила почти симметричной любезностью, отгрузив гостям шесть шайб в сетку ворот. Вацлав Проспал набрал четыре (гол и три голевые передачи) очка. Причем сделал это вкупе с пятнадцатью минутами штрафа. Ну а Грэм отразил 22 броска из 24.
Именно этой победой завершился декабрьско-январский спад Молнии. Начиная с 20 января и до самого окончания сезона, Молния только дважды проиграла два матча подряд, а самой затяжной неудачной серией стала пятиматчевая безвыигрышная серия в начале февраля, на протяжение которой Тампа дважды проиграла (оба раза – с разницей в один гол, один раз – в овертайме) и трижды сыграла вничью.
Спустя месяц после появления в Тампе Джон Грэм записал на свой счет и первый шатаут в черно-белой форме. Голы Мартина Сан Луи и Брэда Ричардса (плюс нереализованный Венсаном Лекавалье буллит) и 27 отраженных бросков Грэма позволили одолеть аутсайдеров из Атланты.
Неожиданно для всех, возможно даже для болельщиков Тампы, команда, которую последние пять лет никто не воспринимал хоть сколь-нибудь серьезно, заработала как машина. Уже к середине февраля никто не ставил вопрос «выйдет ли Тампа в плей-офф?». Новый вопрос звучал по-новому. Сможет ли Тампа впервые в своей истории выиграть свой дивизион? Многолетний его лидер, возглавляемый не кем-нибудь, а самим Яромиром Ягром – Вашингтон, впрочем, лапки кверху не поднимал и не давал нежданным лидерам гонки на юго-востоке расслабиться, в том числе одерживая победы в очных встречах).
В этот период на авансцену выходит Вацлав Проспал. Сдвинувшись на левый фланг с «родной» позиции центрального нападающего и установив какое-то сверхъестественное взаимопонимание с Лекавалье и защитником Дэном Бойлом, в течение календарного февраля «Винни П», как его прозвали болельщики («Винни Л», соответственно – Лекавалье), показал какую-то просто фантастическую (в особенности для тех лет) результативность в календарном феврале. За февраль Проспал вскарабкался на первое место в списке лучших бомбардиров команды, и так и не упустил его до самого окончания регулярного чемпионата. Средняя результативность в течение второго месяца 2003 года у чешского форварда составляла 2,3 очка за игру. Проспал пасовал – Лекавалье забивал. Лекавалье пасовал – Проспал забивал. Когда этой парочки не хватало, к атаке подключался защитник Бойл. И тоже забивал. И пасовал.
Не сильно отставала от связки двух Винни комбинация Брэда Ричардса (третий бомбардир команды по окончании регулярки) и Мартина Сан Луи (четвертый).
Нет ничего удивительного, что в феврале на регулярном Матче Всех Звезд, который вновь вернулся к формату «Западная Конференция против Восточной Конференции», Тампу впервые в истории представляли сразу несколько игроков. Голкипер Николай Хабибулин, обойдя в голосовании не кого-нибудь, а самого Мартина Бродо, был выбран в стартовый состав сборной Востока (став, соответственно, первым вратарем в истории команды, удостоившимся чести быть включенным в первую шестерку на всезвездном уикенде). Компанию ему в составе звезд Восточной Конференции составили Венсан Лекавалье (выбранный в качестве замены травмированному Марио Лемье и вынужденный вернуться к игровому номеру 8 по причине наличия в сборной Скотта Стивенса) и Мартин Сан Луи, который на этапе конкурсов мастерства выиграл соревнование по контролю шайбы. Еще одним участником Матча Всех Звезд был представляющий Нью-Йорк Айлендерс Роман Хамрлик – первый номер драфта на первом драфте в истории Тампы и первый игрок, выбранный Молнией на драфте новичков вообще. Исход встречи, основное и дополнительное время которой закончилось вничью 5-5, решила послематчевая серия буллитов, которую лучше исполнили хоккеисты Запада.
Приближался день запрета обменов. Молния в кои-то веки могла выступить на этом празднике жизни покупателем, а не продавцом, но Джей Фистер сразу заявил, что никаких громких обменов ждать не приходится. Команда, на его взгляд, укомплектована достаточно и единственное, что требуется – это заменить выбывшего на длительный срок после хирургического вмешательства ведущего защитника-разрушителя Джассена Каллимора. Для перестраховки Фистер приобрел сразу двух защитников. Во-первых, на вэйверах Нью-Йорк Рэйнджерс забрал финского ветерана Янне Лаукканена. Во-вторых… Ну нельзя же долго обходиться без участников исторического первого матча Молнии в октябре 1992 года? Из Питтсбурга в обмен на Брайана Холцингера был получен Марк Бержевен – некогда один из лидеров обороны Молнии в ее младенческом возрасте, человек, забивавший в самом первом матче в истории клуба, а впоследствии – управленец, которого очень любят болельщики Монреаля.
Обе транзакции оказались неудачными. Лаукканен не смог заработать место в основном составе, а в тренировочном лагере следующего сезона был настолько ужасен, что по его итогам контракт был выкуплен. Бержевен же, которым команда укреплялась в преддверии в плей-офф, сразу после его окончания был возвращен в Питтсбург в обмен на право выбора аж в девятом раунде драфта. Таким образом, перестраивающиеся Пингвины получили Холцингера по большому счету просто так. Другой вопрос, что Брайан так и не сумел оправиться от тяжелой травмы и вернуть себе игровую форму, за счет которой еще год назад считался вторым центрфорвардом Молнии.
22 марта, перед игрой со своим бывшим клубом, на счету Хабибулина была серия из двенадцати матчей подряд без поражений. Мало кто сомневался, что Николай в очередной раз напомнит о себе руководству Койотов и намекнет на то, что их решение было ошибочным. Так в итоге и вышло – на счету Хабибулина очередной шатаут. Главным героем матча, впрочем, стал не он, а Лекавалье. На его счету голевая передача Дэйву Андрейчуку и три заброшенные шайбы. При этом ни единой шайбы в игре не было забито при игре в равных составах – второй свой гол (третий в матче) Лекавалье забил при игре в меньшинстве, а три других были забиты, когда Молния имела численное преимущество.
Но сама по себе победа над Финиксом была всего одной из – и примечательна она именно шатаутом Хабибулина и хет-триком Лекавалье. Гораздо большее значение имело то, что после этой победы до того, чтобы гарантировать себе место в плей-офф, оставалось набрать всего одно единственное очко. На матч с потерявшими турнирные перспективны Акулами из Сан-Хосе Молния выходила с твердым желанием это очко набрать, не откладывая вопрос в долгий ящик. Впрочем, был в игре с Койотами и еще один нюанс. Третья шайба Венсана стала для него 111-й в карьере. По этому показателю он догнал ранее единоличного лидера в истории Тампы – Брайана Брэдли.
Тампа принялась за осаду ворот с самого стартового свистка. Когда штраф за подножку в исполнении голкипера калифорнийцев Евгения Набокова отбывал один из игроков Акул, хороший момент имел Дэйв Андрейчук, опасно подставлявший клюшку вблизи ворот, но шайба просвистела рядом со штангой. Спустя две минуты Джимми Ольвестад перехватил шайбу в зоне Шаркс и вывел Тима Тэйлора один на один, Набоков в броске снял шайбу с клюшки форварда. Первый период закончился со счетом 0-0, при этом Сан-Хосе удалось отодвинуть игру от ворот Набокова. Второй период, впрочем, начался также, как и первый, только на этот раз результативно. Лучший игрок лиги по реализации численного преимущества – Андрейчук – привычно расположился на пятачке перед воротами Набокова, и не менее привычным движением переправил передачу Мартина Сан Луи из-за ворот в цель. Спустя всего лишь полторы минуты давно уже не забивавший Андре Руа подкараулил отскок от Набокова, не слишком уверенно парировавшего шайбу, после броска Венсана Лекавалье, логически завершившего сольный проход. Спустя всего несколько секунд Фредрик Модин, выскочивший один на один с голкипером, имел шанс снять все вопросы окончательно, но крестовина ворот со звоном отложила празднование до лучших времен. Более того, воспользовавшись принципом игровых видов спорта, Фортуна решила улыбнуться и хозяевам. Патрик Марло совершив сольный проход в зоне обороны Громовержцев, размочил Хабибулина. Но черно-белых, никак не хотевших откладывать празднования по случаю выхода в плей-офф, не смог бы остановить никто. Штурм ворот Сан Хосе под конец периода завершился опаснейшими бросками Александра Свитова, Дэна Бойла и Мартина Сан Луи. Набоков до поры до времени справлялся, но затем Лекавалье за 33 секунды до окончания второго периода принял передачу своего капитана и забил свой 112 гол в НХЛ-овской карьере. Именно в этом матче окончательно распрощавшись с первой частью истории клуба.
В третьем периоде Руслан Федотенко, выскочив вместе с Вацлавом Проспалом вдвоем на одного защитника Джима Фэйхи, установил окончательный счет – 4-1. Стоит отметить, что счет мог стать и 5-1 (а Лекавалье мог увеличить отрыв от Брэдли), когда в ворота Набокова был назначен штрафной бросок, но реализовать его Венсан не сумел. И это был двенадцатый нереализованный буллит подряд в исполнении Тампы.
«Понадобилась масса усилий множества людей, чтобы наша команда вышла на этот уровень, – сказал после игры Андрейчук. – Лично для меня в прошлом году было очень тяжело наблюдать за матчами плей-офф по телевизору. Ведь одной из моих главных целей после прихода в эту команду было помочь ей пробиться в плей-офф».
«Я очень счастлив за ребят, которые были в этой команде с первого дня и поначалу подвергались жестокой критике, не получая никакого признания, – прокомментировал выход в плей-офф Торторелла. – Они заплатили большую цену, чтобы мы вышли на этот уровень. На протяжении многих лет мы приезжали сюда в это время года и просто играли ничего не значащие матчи. Сейчас у нас есть шанс сделать то, чего мы не делали никогда раньше».
Титул победителей Юго-Восточного Дивизиона от Молнии тоже не ушел. Правда, отметить это событие на льду у команды не получилось. Выиграв 2 апреля игру у Монреаля (2-1, причем победный гол забил защитник-домосед Кори Сарич), команда на следующий день смотрела по телевизору, как идущие к титулу победителя Восточной Конференции ровесники из Оттавы будут играть с Вашингтоном. Борьбы не получилось. Кэпиталс были разгромлены 5-1 и обеспечили себе шестое место в Конференции при любых математических раскладах. Тем самым Тампе было гарантировано первое место в дивизионе и третье в Конференции. В свою очередь, это гарантировало встречу Тампы и Вашингтоне в первом раунде плей-офф.
© Все права на текст защищены. При перепечатке или цитировании текста, обязательна ссылка на книгу «#ВеримВТампу. История Tampa Bay Lightning. 1992-2021» (ISBN 978-5-604-41359-3), издательство «Маска» и настоящую страницу.