В моих планах было стать медбратом-анестезиологом. Медбрат Джонсон. Прикольно, да?
В 2011-м году я заканчивал свой последний, четвертый сезон в своем родном клубе «Спокан Чифс». Мне было уже 20, и казалось, что мои мечты об НХЛ так и останутся мечтами. Я уже пропустил несколько драфтов. Несколько раз меня приглашали в тренинг-кемпы, но закрепиться так нигде и не удалось. Я хотел играть в колледже, и у меня было несколько вариантов, куда бы я мог поступить. Так, я бы мог играть в хоккей и обучаться анестезиологии.
Но примерно спустя половину сезона 2010/11, когда я уже рассматривал колледжи в Британской Колумбии и Онтарио, я очень круто заиграл. Я начал играть, наверное, в свой лучший хоккей. Я набирал больше очка в среднем за матч в регулярке и уже начал подумывать о том, что смогу надеть свитер команды НХЛ.
Сезон закончился, мы начали готовиться к плей-офф. Перед играми против «Принс-Джордж Кугэрз» мне позвонил мой агент:
– Тебе скоро позвонит один генеральный менеджер.
– Кто? – спросил я.
– Скоро узнаешь.
Это было очень нервно. Зачем мне это нужно? Я даже не имел представления, кто мог мне позвонить. Это мог быть вообще кто угодно. И вот я сижу в мотеле в Принс-Джордже, смотрю, как на моем окне копится и копится снег. Вдруг зажужжал телефон:
– Алло?
– Привет, Тайлер. Это Стив Айзерман.
– Эээээээ… Привет, – и я чуть не потерял сознание.
Он спросил меня, как я отношусь к тому, чтобы приехать в Тампу и посмотреть, как там у них все устроено. Я ответил ему, что сейчас готовлюсь к плей-офф со «Споканом», и со свободным временем сейчас туго. Он понял меня и предложил приехать ко мне в Принс-Джордж на этой неделе. Он предложил, чтобы он приехал весной из Тампы (а это лучшее время в году там) в Принс-Джордж. Это небольшой городок в девяти часах езды на север от Ванкувера. Он предложил приехать за мной. Я подумал, что я правильно его понял.
Я прошел мимо драфта НХЛ, игнорировал приглашения в лагери новичков. Черт, да даже «Спокан» взял меня всего лишь под 203-м номером на драфте WHL! Некоторые команды вовсе отказались от выбора, потому что считали, что даже это будет лучше, чем задрафтовать меня.
Ага, а теперь Стив Айзерман, один из самых величайших игроков НХЛ, предлагает приехать в Британскую Колумбию, чтобы встретиться со мной?
Я был продан.
Пару минут спустя я позвонил отцу, а он, разумеется, набрал меня:
– Тайлер, Боже мой, ты не поверишь, кто мне сейчас звонил!
– Я знаю, пап, это был…
– СТИВ АЙЗЕРМАН! – он сказал это, вероятно, с самой большой улыбкой на лице, которая могла бы быть.
Как оказалось, это был не единственный вариант. До сих пор сложно в это поверить, но весной 2011-го года со мной связывались 14 команд НХЛ! Четырнадцать. А пару месяцев назад я подыскивал себе колледж, где я мог бы играть в хоккей и получать медицинское образование. До того, как позвонил Стив, я сузил свой выбор до двух команд – до «Тампы» и «Чикаго».
Но, как я уже сказал, после звонка… Я был продан. Каждый год в это время я вспоминаю тот разговор со Стивом. Помню, что он сказал мне: неважно, откуда ты и был ли ты кем-то задрафтован; ты получишь свой шанс, если докажешь, что достоин его.
Я знаю, что это сейчас звучит глупо, особенно в связи с тем, как выглядит хоккей сейчас… но такой подход есть не во всех командах НХЛ. Для некоторых руководителей до сих пор нет никакой разницы на потенциал игрока. Просто если у него рост меньше шести футов, то ему не дадут шансов. Конец истории.
«Тампа-Бэй» стала одной из первых команд, которая отказалась от такого ретроградского подхода. Просто посмотрите на трибуны «Амали Арены» и посмотрите, свитера с чьими фамилией и номером встречаются чаще всего. Стэммера? Куча? Васи?
Нет. Чаще это джерси с номером 26 и фамилией Мартена Сен-Луи. Обладателя Кубка Стэнли, Арт Росс Трофи и Харт Трофи, шестикратного участника Матча всех звезд НХЛ.
Пять футов и восемь дюймов (173 см).
Легенда «Тампы».
И это была одной из главных причин, из-за которых я склонялся к выбору «Тампы». Еще даже до звонка Стива.
***
Когда я вырос, я практически перестал смотреть хоккей. Я стал в него играть. Мои родители были увлечены хоккеем, поэтому и я был на льду с раннего возраста. Всякий раз, когда у меня появлялось свободное время, я играл в хоккей – на льду или на приставке.
NHL 2006 была моей любимой игрой. Там был Винни Лекавалье на обложке.
Помню ли я заставку? Играл хэви-метал, Винни выкатывался на Микку Кипрусоффа – это было прикольно. NHL 2006 была первой игрой после локаута и второй после победного для «Тампы» Кубка Стэнли-2004. Мне было 16, и я, конечно, играл за самую сильную команду. За «Тампу». Именно так я и «познакомился» с Марти. Мы с ним были примерно одного роста. В игре он был хорош: быстрое и великолепное катание, бешеный кистевой бросок. У меня был излюбленный ход: крутился на синей линии, когда находился в своей зоне, а потом отдавал передачу на Марти. Неизменно он уходил в отрыв и неизменно забрасывал.
Спустя годы я приблизился к драфту, и я стал чаще смотреть на «настоящую» НХЛ. Марти был моим кумиром. Он всегда играл так, как и должен играть «маленький» хоккеист.
В тот момент, когда мне позвонил Стив, я первым делом подумал именно о Марти. Я вспомнил, как он мыкался, прежде чем «Тампа» дала ему шанс. Напомнило мою ситуацию. И я не мог дождаться того момента, как мы вместе с ним окажемся в одной раздевалке.
Два года спустя, 14 марта 2013 года, состоялся мой дебют в НХЛ, и я сыграл несколько смен с Марти.
Я сразу понял, почему его обожали в Тампе. Он оставлял всего себя на льду и никогда не останавливался. Он делал все для того, чтобы победить. Этому городу и этим фанатам нужны победители. Вот и все. Это все, чего они хотят.
Я узнал это в первый же день, и мне сразу все стало ясно. Вот почему 2015-й год стал таким плохим. Когда я вспоминаю финал Кубка Стэнли против «Чикаго», мои кишки начинают болеть – это был тот удар, когда Патрик Кейн сделал счет в том матче 2:0 в пользу «ястребов». Я вспоминаю, как они праздновали победу, пока мы молча снимали всю экипировку. Эта боль… Ее я никогда не забуду. Я побеждал в Мемориальном кубке, золото юниорского первенства мира, Кубок Колдера – но все эти победы даже близко не компенсируют ту неудачу в финале Кубка Стэнли.
Люди спрашивают меня, не жалею ли я, что не выбрал «Хоукс». В конце концов, ведь я выбирал между ними и «Тампой». Но я действительно полюбил Тампу во время плей-офф-2015. Я понял, что это то место, где мне хотелось бы быть. Атмосфера, которая царила у нас, была лучшей во всей Лиге. За нами наблюдало такое огромное количество людей в Thunder Alley (прилегающее к «Амали Арене» пространство). Мы видели вас, ребята, и эта поддержка для нас многое значила. В городе было кайфово тогда. И я, и вся наша команда, хотим повторения этого.
Мы верим, что вновь сможем добраться до финала. Эта команда очень похожа на ту, что была в 2015-м. Есть только одно отличие.
Эта команда лучше.
Мы знаем, насколько мы можем быть сильны в плей-офф. Однако, если мы уверены в этом, это не значит, что мы это уже достигли. Но есть причина, по которой мы в этом уверены: наш состав очень глубок. У нас есть четыре отличных тройки нападения, которые мы можем менять. Есть восемь сильных защитников. Кроме того, за нас играет лучший вратарь Лиги – Андрей Василевский.
Мы задрафтовали его в 2012-м году, но он приехал в Тампу только спустя два года. Я знал, насколько он хорош: он четырежды ловил мои броски на чемпионате мира в Беларуси. Во время послематчевого рукопожатия он увидел меня, и на его лице растянулась улыбка до ушей.
– Увидимся в Тампе! – сказал он тогда мне. Только и всего. Ну и дикарь!
Кроме того, приятно смотреть на Никиту Кучерова. Он обладает безумным набором умений, и когда вы сочетаете это с игрой Стэммера – то их не остановить. Дело в Куче: когда он действительно хочет что-то сделать, он практически всегда в состоянии это сделать. Как только он выходит на лед с сочетанием своих умений и уверенностью… Он неудержим. Вот почему я в восторге от плей-офф. Это игры каждую ночь, и мне не терпится увидеть, что он сможет нам показать.
Я мог бы целый день рассказывать о том, почему наша команда особенная, и почему этот год станет именно «нашим» годом. Но мы знаем нашу задачу. Мы уже играли в финале. Мы знаем, что это будет не просто, и мы думаем, что должны это сделать вновь.
Мы вновь хотим увидеть заполненную Thunder Alley. Я хочу вновь почувствовать дрожь арены, пока собираюсь на раскатку. Нам нужен еще один шанс.
Шанс.
Это именно то слово, которое я больше всего запомнил из разговора со Стивом. Он сказал мне: «Ты приехал сюда, надел свитер «молнии», и мы дадим тебе шанс».
Теперь нужно им воспользоваться.
Перевод текста The Players’ Tribune