7. Между первой и второй

Мы не будем останавливаться подробно на том, что происходило в НХЛ той весной. К нашей истории это имеет весьма опосредованное отношение, а рассказ займет слишком много времени и места. Достаточно сказать, что Александр Могильный из Баффало установил «русский рекорд», забросив 76 шайб и набрав 127 очков (многие понимают к чему я, а кто не понимает – всему свое время), а Кубок Стэнли в том году выиграл Монреаль, обыграв в финале Лос-Анджелес с Уэйном Гретцки. Лос-Анджелес имел гораздо более сильный состав, и некоторые критики впоследствии говорили, что с тем составом единственная задача тренера была в том, чтобы не мешать команде выигрывать. Так это или нет, я сказать затрудняюсь, но есть два исторических факта:

Во-первых, Лос-Анджелес во главе с главным тренером Барри Мелроузом все-таки проиграл.

Во-вторых, в 1993 году это никакого отношения к Тампе не имело.

Фил Эспозито был воодушевлен результатами первого сезона его детища. Никто не ожидал, что команда, собранная с миру по нитке, будет претендовать на серьезные результаты. Но программу-минимум она выполнила. Не заняла самое последнее место, при этом набрав более чем в два раза больше очков, чем разделившие последнее место Оттава и Сан-Хосе (по 24 очка против 53 у Тампы). Смогла привлечь болельщиков, никогда ранее не видевших хоккея, на трибуны. Демонстрировала неплохую игру (периодически). Работала. Работала. Работала. Пожалуй, именно работоспособность команды-новичка – это ее главное достижение по итогам первого сезона в истории.

Вооружившись итогами этого сезона, Эспозито по праву считал, что это должно помочь ему в вопросе реального укрепления состава. Именно эта работа предстояла ему летом 1993 года. Да, задача участвовать в плей-офф по-прежнему не стояла. Но требовалось удержание завоеванных позиций и титула «самой работоспособной команды лиги». А на голых эмоциях это сделать было бы затруднительно. Необходимо было усиление.

Напомню, что тем летом в Лигу входили также две новые команды – соседи из Майами и третья команда Лиги в Калифорнии – Анахайм. А значит, предстояло еще и потерять некоторых игроков на драфте расширения. При этом следовало еще и удержать тех игроков, которые завоевывали эти позиции.

С последним получилось не очень. Точнее, так казалось на тот момент. Третий бомбардир команды, рекордсмен Молнии Крис Контос запросил у Эспозито значительного повышения зарплаты. В те дни зарплата игроков еще не была настолько открытым вопросом, как сейчас, поэтому сложно говорить, о каких конкретно суммах шла речь. Известно только, что требования Контоса были выше, чем запросы второго бомбардира Молнии Джона Такера, чей контракт также был заключен на один сезон.

У Тони Эспозито уже был конкретный план на грядущее межсезонье (напомню, что именно Тони в тандеме со своим братом отвечал за работу скаутингового и трансферного направлений) и были определены трансферные цели, которые также требовали увеличения зарплатной ведомости, поэтому, скрепя сердце, Фил был вынужден согласиться, что запросы Контоса команда выполнить не может.

Мы забежали сильно вперед. Еще до того, как Контос покинул Тампу на правах свободного агента, еще до того, как рынок свободных агентов, собственно, заработал, еще до драфта расширения и драфта новичков открылся трансферный рынок. И Эспозито направил свои ресурсы на усиление команды из этого источника.

Первым рейдом межсезонья (8 июня 1993 года) стал обмен Стива Мальтэ в Детройт. Оттуда был получен тафгай Деннис Виаль. Виалю не удалось войти в клуб «НеЗабудимНеПростим», поскольку он продержался в команде целых 17 суток. Он не был включен в список «защищенных» игроков на драфте расширения, и достаточно неожиданно для братьев Эспозито менеджмент Анахайма решил, что среди доступных для выбора хоккеистов Тампы нет лучшего кандидата, чем Деннис, на счету которого за целых четыре сезона в НХЛ был ровно один забитый гол.

Обмен с Эдмонтоном, случившийся 16 июня, имел куда более значимые для будущего команды последствия. Отдав выбор в третьем раунде драфта 1994 года, Эспозито получил забивного чешского левого вингера Петра Климу, который в завершившемся сезоне отметился 32 шайбами (и вообще за свою восьмилетнюю карьеру в НХЛ отметку в 30 шайб за сезон преодолевал пять раз, ни разу не опустившись ниже уровня в 20 голов). В своих мемуарах Эспозито назвал две причины приобретения Климы. Первая причина – более чем очевидная. Эспозито рассчитывал, что чех Клима станет наставником для чеха же Романа Хамрлика. Вторая причина – Эспозито считал, что Петр сможет стать разыгрывающим (так называемым «квотербеком») при игре в большинстве.

Еще через два дня Громовержцем стал защитник из Монреаля Дональд Дюфренс, а еще через день – первый представитель Финляндии на берегах залива Тампы – Петр Ахола. За Ахолу в Сан-Хосе был отправлен Дэйв Капуано, однако Петру так и не довелось выйти на лед в официальном матче в составе Молнии – перед стартом регулярного чемпионата он был отправлен в Калгари за «будущие преимущества».

Следующим этапом должен был стать драфт расширения, на котором свои составы должны были набирать Флорида и Анахайм. В целом это событие могло относиться к нашей истории так же, как и к истории всех остальных команд НХЛ, если бы не одно «но».

Гнев Эспозито по поводу того, что Тампу и Оттаву (а также вступивших в Лигу годом ранее Сан-Хосе) по сути обманули с обещаниями не расширять лигу до 1996 года, да еще и ужесточили правила драфта расширения таким образом, что команды, вступающие в НХЛ перед сезоном 1993-94, могли набрать более конкурентоспособный состав, не остался незамеченным.

Лига решила проводить драфт расширения в две фазы. На первой фазе Анахайм и Флорида выбирают игроков из числа незащищенных игроков остальных команд. Защищать было разрешено одного вратаря, пятерых защитников и девять нападающих.

На второй фазе Тампе, Оттаве и Сан-Хосе было разрешено выбрать по одному игроку из незащищенного списка уже Анахайма и Флориды. Новичкам было разрешено защитить одного вратаря, пять защитников и десять нападающих из только что сформированного во время первой фазы состава.

Про первую фазу мы частично уже поговорили – Анахайм забрал Денниса Виаля. Вторая часть первой фазы для Тампы заключалась в потере нападающего Рэнди Гилена (его забрала Флорида). Нам гораздо интереснее вторая фаза.

К 1993 году в НХЛ сложилась достаточно интересная ситуация в отношении голкиперов. В то время, как некоторые команды довольствовались парой не самых убедительных вратарей (собственно, Тампа), другие обладали такой роскошью, как два «звездных» голкипера (например, тандем Джон Ванбизбрук и Майк Рихтер в Нью-Йорк Рэйнджерс, Ги Эбер и Кёртис Джозеф в Сент-Луисе, Том Барассо и Кен Реггетт в Питтсбурге и ряд других). Правила драфта расширения должны были в том числе частично разрешить эту ситуацию.

Обратимся к первоисточнику. «Гром и Молния». Фил Эспозито.

«Я хотел провернуть сделку с Бобби Кларком. Я считал, что Кларки был мне должен. Когда Билла Торри назначили президентом «Флориды», Бобби звонил мне пару раз и просил, чтобы я замолвил за него словечко Торри, и тот бы нанял его генеральным менеджером. Я позвонил Торри полдюжины раз и порекомендовал взять Кларки на работу. Он его и взял.

На драфте расширения «Флорида» приобрела трех вратарей — Джона Ванбизбрука, Марка Фитцпатрика и Дэрена Пуппу. Я знал, что Кларки были не нужны все трое. Я позвонил ему и предложил драфт-пик за кого-нибудь из его вратарей. Пуппа был вторым вратарем в «Торонто», и мой брат его обожал. Он был высокого роста и неплохо играл в свое время за «Баффало». Вечером перед драфтом Кларки согласился обменять его на драфт-пик»

На самом деле всё было несколько сложнее.

Дэрен Пуппа был действительно выбран Флоридой на драфте расширения во время первой фазы. И Флорида (как и Анахайм) действительно выбрала на драфте расширения трех голкиперов, понимая, что одного из них придется терять на следующий день в рамках второй фазы.

Все было действительно так.

Но, как известно, «дьявол кроется в деталях».

Давайте по порядку.

Правила второй фазы драфта расширения 1993 были просты. Два раунда. В каждом раунде у Тампы, Оттавы и Сан-Хосе (именно в этой последовательности) есть право одного выбора из списка незащищенных игроков Флориды и Анахайма (т. е. в целом можно выбрать двух игроков). Флорида и Анахайм должны были потерять по одному вратарю, защитнику и нападающему. Итого шесть человек в рамках второй фазы расширения должны были сменить команду.

Стоит отметить, что право выбора во второй фазе драфта расширения было именно правом, а не обязанностью. Любой из клубов мог отказаться от выбора. И вот тут наступает самое интересное, если смотреть именно на хронологию проведения второй фазы драфта.

Итак.

Первый раунд второй фазы расширения. Первый выбор. Тампа. Если верить интервью и воспоминаниям, то именно здесь Фил Эспозито приобрел своего звездного вратаря. Но запротоколированная хронология неумолима: в первом раунде второй фазы драфта расширения из Анахайма Тампа забирает голкипера Гленна Хили. Второй выбор  —  Оттава  —  отказ выбирать. Третий выбор  —  Сан-Хосе  —  отказ выбирать.

Сразу после того, как Сан-Хосе отказалось от своего выбора в первом раунде второй фазы, и следующий выбор был снова у Тампы, Фил Эспозито делает неожиданный финт. Гленн Хили пополняет клуб «НеЗабудемНеПростим» и в обмен на право выбора в третьем раунде драфта 1993 года отправляется в Нью-Йорк Рэйнджерс.

И вот уже во втором раунде второй фазы драфта расширения Эспозито выбирает из Флориды Дэрена Пуппу. По сути  —  четвертый пик второй фазы. Следом опомнилась Оттава и забрала из Анахайма все того же Денниса Виаля (наверное, на тот момент у него видели определенные перспективы, если за один календарный месяц он успел формально побыть игроком аж четырех команд НХЛ  —  Детройта, Тампы, Анахайма и Оттавы). Сан-Хосе стоически отказались от подачек с барского стола и никого не выбрали.

Тем не менее, давайте вернемся к Дэрену Пуппе.

23 марта 1965 года он появился на свет в семье фермера, непосредственно на ферме своего отца, хотя местом его рождения считается городок Кирклэнд Лэйк, что в провинции Онтарио. Удивительно, что уже в самом детстве Дэрен, изредка видевший матчи НХЛ (телевизора на ферме не было, а поездкам на хоккейные матчи его отец предпочитал работу по хозяйству), решил стать именно хоккеистом.

К 13 годам, к крайнему неудовольствию своего отца, Дэрен проводил 90% времени на хоккейных площадках Кирклэнд Лэйк и в среде таких же ребят школьного возраста заслужил репутацию неплохого… защитника. Когда же в школе создали хоккейную команду, Пуппу к его крайнему недовольству отправили защищать ворота. Однако именно на этом поприще он заслужил репутацию весьма талантливого игрока. В 16 лет он был задрафтован клубом хоккейной лиги Онтарио Belleville Bulls. Но год спустя по настоянию своего отца Дэрен не отправился покорять юниорскую лигу, а засел за учебники с намерением стать инженером. В 1983 году он поступил в Политехнический институт штата Нью-Йорк.

Но любовь к хоккею все-таки одержала победу – в бытность свою студентом Дэрен проводил гораздо больше времени на тренировках институтской команды RPI Engineers, чем на лекциях или в библиотеке.

К этому моменту он уже был задрафтован Баффало Сэйбрс. История попадания Пуппы в лагерь Клинков больше напоминает историю о Золушке. Еще во время выступлений за команду школы Кирклэнд Лэйк он попал на карандаш не к кому-нибудь, а к самому Скотти Боумэну. Великий канадский тренер, в то время возглавлявший как раз Баффало, договорился о встрече с одним из своих агентов. Агент этот, бывшая звезда Монреаля Ральф Бэкстром, приходился Дэрену очень дальним родственником (сын троюродного брата дедушки). И в тот самый день он пригласил Боумэна поговорить именно на матч «старшеклассников». Речь, как потом рассказал Ральф, шла о некоем шведском вратаре, которого Ральф предлагал выбрать на драфте. И тут, если верить этой легенде, Боумэн произнес: «Не знаю, что там по поводу этого шведа, я ни разу не видел, как он играет, но вот этот парнишка мне нравится». Речь шла именно о Пуппе. В результате Баффало выбрало никому не известного вратаря под общим 74-м номером на драфте 1983-го года.

Доверие Боумэна наш герой оправдал за два года в институтской команде. Окончательно «задвинув» учебу, Дэрен полностью сосредоточился на хоккее. В конце сезона на счету Пуппы было 32 проведенных матча и… 31 победа. После такого сверхуспешного сезона в студенческом хоккее контракт с Баффало не заставил себя ждать, и голкипер отправился покорять НХЛ, так и не получив высшее образование, которого ему желал отец.

Первый же матч в НХЛ, и снова сенсация – Дэрен не дает забить самому Уэйну Гретцки и его Эдмонтону в те времена, когда обыграть эту машину было практически невозможно, а уж оставить Нефтяников на голодном пайке… Это что-то и вовсе из ряда вон выходящее. Тем не менее, 2-0, и 1 ноября 1985 года имя Дэрена Пуппы оказалось на первых полосах большинства газет.

Но тут в дело вмешалась травма, первая из тех, которых, к сожалению, за годы карьеры у него накопится очень и очень много. Отстояв подряд 7 встреч, отодвинув на второй план обладателя Колдер Трофи (приза лучшему новичку) прошлого сезона Тома Барассо, Пуппа получил травму связок колена, которая вывела его из строя на три месяца. Восстановившись, Пуппа отправился в Рочестер, где в последних матчах сезона стал непререкаемым авторитетом.

Следующие три года Пуппа, долго набиравший кондиции, провел в основном на скамейке запасных, наблюдая, как Барассо штампует победы для команды. После ухода Барассо в Питтсбург, Пуппа становится однозначным первым номером и по окончании сезона 1989-90 впервые номинируется на Везина Трофи – приз лучшему голкиперу регулярного чемпионата. В голосовании он занял второе место, всего несколько голосов уступив Патрику Руа.

2 февраля 1993 года, спустя несколько дней после Матча Всех Звезд, в котором Дэрен принял участие, Клинки обменяли голкипера вместе с другим лидером клуба Дэйвом Андрейчуком в Торонто. В составе Кленовых Листьев он отыграл восемь матчей, дойдя вместе с командой до финала конференции, где в седьмом матче они уступили Лос-Анджелесу. Когда руководству Торонто пришла пора выбирать, кого из своих вратарей защищать перед драфтом расширения, выбор, разумеется, пал на Феликса Потвена – более молодого, более дешевого и, что немаловажно, менее травматичного вратаря.

Всю остальную историю его появления в Тампе я рассказал парой страниц раньше.

«Я знал, что Тампа была командой расширения, и я также знал, что там есть много возрастных ребят, которые уже зарекомендовали себя, – вспоминает Дэрен. – Я, конечно, понимал, что я отправляюсь не Кубок Стэнли выигрывать, но Торонто, откуда я пришел, его тоже так и не выиграло».

Фил Эспозито светился от счастья. Наконец-то он получил полноценного «первого номера» для команды. Рассыпаясь в дифирамбах Пуппе, Эспозито дошел даже до того, что назвал его «вторым Кеном Драйденом» (очевидно, подразумевая габариты Пуппы и его путь в НХЛ из студенческого хоккея), добавив, правда, что Тони Эспозито все равно играл круче Кена.

Почивать на лаврах, впрочем, было преждевременно. Уже на следующий день, 26 июня 1993 года, в Квебеке проходил драфт новичков. К большому счастью Эспозито, его команда в завершившемся сезоне не поддалась на магию юниора Александра Дэйгла, которого считали очередным мессией канадского хоккея, как это сделала Оттава – намеренно проигрывавшая матчи, чтобы занять последнее место в Лиге, получить право первого выбора на драфте и выбрать, соответственно, Дэйгла (когда стало понятно, что, в отличие от прошлого года, новичкам НХЛ Флориде и Анахайму не отдадут первые номера). К слову, именно поведение Оттавы привело к тому, что драфт новичков 1993 был последним, на котором порядок выбора на драфте был линейной обратной функцией от занятого в регулярном чемпионате места. Чтобы избежать целенаправленной игры на поражения среди команд аутсайдеров, НХЛ со следующего сезона ввело лотерею, на которой разыгрывались первые места драфта (и нам на страницах этого фолианта еще предстоит поговорить о результатах лотереи в контексте судьбы и иных высоких материй).

Молния обладала третьим выбором на драфте. После того, как Оттава ожидаемо выбрала Дэйгла (мы, кстати, с ним еще столкнемся), Хартфорд отдал права на Сергея Макарова и целых три выбора на драфте за возможность выбирать вторыми и выбрал защитника из Петерборо Криса Пронгера. Самовлюбленный Дэйгл произнес свою легендарную речь «я рад, что меня выбрали первым, потому что никто не помнит вторых», настала пора объявлять имя новичка Филу Эспозито.

Интересно, что после драфта Пронгер сказал, что он думал, что именно он окажется в Тампе, а Сан-Хосе возьмет Криса Грэттона. Но Сан-Хосе предпочло выбирать шестым, и получить за это Макарова, а Крис Грэттон остался для выбора Тампе. Фил Эспозито облегченно выдохнул – всю последнюю неделю перед драфтом в штабе не утихали споры о том, какой из Крисов подходит команде больше. Теперь выбирать не приходилось.

Земляк Уэйна Гретцки (город Брэнтфорд, провинция Онтарио), Крис Грэттон, начинал свою хоккейную карьеру в родном городе в команде Brantford Nodrofsky Steelers – в той самой, с которой начинал и Уэйн. В 1991 году он был выбран под общим третьим номером на драфте ОХЛ (Хоккейной Лиги Онтарио) и оказался в составе Kingston Frontenacs.

В своем дебютном сезоне в Кингстоне Грэттон был признан лучшим новичком года (66 очков – 27 голов и 39 передач).

В 1993 году Крис выиграл золото молодежного чемпионата мира. А в составе Кингстона набрал 109 очков (55 голов, 54 голевые передачи) во всего лишь 58 играх, попав в состав символической сборной лучших игроков ОХЛ.

По сути, он был одним из фаворитов драфта, немного уступая Дэйглу и Пронгеру. Считалось, что он превосходит других – и Пола Карию, и Джейсона Арнотта, и Адама Дедмарша, и Джейсона Аллисона, и многих других. Его называли игроком, вокруг которого можно строить команду. Сравнивали с капитаном Монреаля Кирком Мюллером. Собственно говоря, Эспозито это и зафиксировал, выбрав Грэттона под общим третьим номером.

«Мой брат Дэвид ходит на все матчи Кингстона, – сказал перед драфтом ассистент главного тренера Уэйн Кэшмен в интервью Tampa Tribune. – Он сказал мне, что этот парень никогда не проводит слабых смен. Мой брат сказал мне: «Он всегда в самой гуще событий. И когда он с шайбой, можешь быть уверен – что-нибудь обязательно произойдет».

Партнер Грэттона, голкипер Тайлер Мосс, которого Молния задрафтовала чуть позже, сказал Трибьюн: «Он просто выходит и убивает всю пятерку соперника в каждой смене».

Сам Грэттон не выглядел таким уж страшным, каким его описывали, скорее даже наоборот. А отвечая на вопрос журналистки Трибьюн Кэмми Кларк о чувствах, связанных с выбором под высоким номером на драфте НХЛ, и вовсе выдал детское сравнение: «Как будто это Рождество, и я получил подарок от Санта-Клауса. Я спал только часа три».

Необходимо отметить, что драфт-1993 вскрыл болевую точку в следующие годы для Тампы – до конца 2000-х годов команда совсем не умела драфтовать. Да, был совершенно фантастический драфт 1998 года, который долгое время оставался лучшим в истории, да и по сей день является одним из лучших по результату. Но это было исключение, лишь подтверждающее правило, и мы о нем поговорим, когда придет соответствующее время.

Дело даже не в том, что вместо Грэттона Молния могла выбрать Карию, который стал четвертым. Или Арнотта, Дедмарша, Аллисона. В конечном итоге, если смотреть в будущее именно в контексте Тампы, а не всей лиги, Крис Грэттон был и остается одним из наиболее любимых болельщиками игроков.

Гораздо важнее, что из одиннадцати выбранных на драфте игроков в НХЛ помимо Грэттона, проведшего в итоге более тысячи матчей, сыграли только двое. Голкипер Тайлер Мосс (второй раунд, 29-й общий выбор) и центрфорвард Аллан Игланд (третий раунд, 55-й общий выбор). На счету первого в общей сложности 30 игр в НХЛ за разные клубы (Тампы среди них нет). На счету второго – 17 игр в НХЛ (все за Тампу).

Собственно, всё. Мариан Касир (4-й раунд, 81-й общий номер), Райан Браун (5-й раунд, 107-й общий номер), Кили Хилл (6-й раунд, 133-й общий номер), Мэтью Рэби (7-й раунд, 159-й общий номер), Райан Наусс (8-й раунд, 185-й общий номер), Александр Лапорт (9-й раунд, 211-й общий номер), Бретт Данкан (10-й раунд, 237-й общий номер) и Марк Сзок (11-й раунд, 263-й общий номер) к НХЛ не приблизились даже на пушечный выстрел. Более того, ни один из перечисленных не сумел даже закрепиться в основе фарм-клуба Молнии сначала в Интернациональной хоккейной лиге, а затем и в Американской хоккейной лиге.

Выбор на дополнительном, «студенческом» драфте 1993 года был немногим более успешен. Левый крайний Брент Питерсон из Технического университета Мичигана, выбранный под третьим номером, впоследствии за три сезона с командой провел 56 игр. С другой стороны, он был всего лишь одним из двух игроков, выбранных на этом драфте, которые в принципе поиграли в НХЛ (другим стал второй выбор на драфте – Дин Сильвестр).

Но все это будет известно только в будущем. А пока Фил Эспозито, скорее всего, удовлетворенный результатами драфта, приступил к следующему этапу. И это было столь необходимое клубу усиление, не связанное с игровым составом или тренерским штабом.

Если вы еще помните, в самом начале нашей истории Фил Эспозито пытался договориться с владельцами стадиона Suncast Dome в Сент-Питерсберге, чтобы эта арена стала домашней для команды. Тогда это сделать не удалось. Формальной причиной стал отказ Фила раскрывать имена инвесторов, а по версии самого Эспозито хозяева арены были подкуплены конкурентами из Compuware за право создания команды в Тампе. Как это было на самом деле, доподлинно мы не знаем, но к лету 1993 года всем участникам этой истории стали понятны 2 факта.

Первое. Команда Tampa Bay Lightning существует и провела в НХЛ один полный сезон. И это есть факт, мсье Дюк.

Второе. Существующая арена, Expo Hall, сельскохозяйственная выставка, амбар для гоночных автомобилей, для этой команды катастрофически мала.

Все стороны еще раз подумали, взвесили «за» и «против» и 20 июля 1993 года объявили, что Молния перебирается в Сент-Питерсберг, в Suncast Dome, который в честь этого даже переименовали в Thunder Dome (Грозовой Купол).

Вот так в одночасье команда сменила самую тесную арену НХЛ, едва выполняющую обязательное требование по вместимости, на самую вместительную арену среди всех клубов Лиги.

Это решение вызвало бурную и можно даже сказать ожесточенную дискуссию. В то время как Сент-Питерсберг, Клируотер и Тампа являются единой агломерацией, формально это разные города. К тому же, как выяснилось, конкурирующие между собой.

Газета Тампа Бэй Таймс 20 июля посвятила вопросу переезда хоккейной команды аж три разворота – больше, чем после исторической победы в дебютном матче против Чикаго. Сделку назвали «двухлетним обручением с возможностью дальнейшей женитьбы». Чиновники из администрации Тампы и журналисты боялись, что нет ничего более постоянного, чем временное, и после переезда на просторную арену из тесного амбара Экспо Холл клубу там так понравится, что он останется в Сент-Питерсберге.

«Я не пытаюсь кого-то в чем-то обвинить, – цитировала Таймс Эда Таранчика, представителя администрации округа Хиллсборо, – Но я считаю, что, пытаясь получить наилучший вариант для себя, Молния сталкивает лбами наши сообщества».

«Дэвид Лефевр сказал, что он понимает, что между городами есть конкуренция, – вторил Таранчику мэр Тампы Сэнди Фримен. – Но он все равно сделал так, чтобы усилить эту конкуренцию».

На страницах газеты приводились цитаты болельщиков. Они, кстати, были в большинстве своем достаточно миролюбивые. Пожалуй, наиболее правильную мысль высказал некий Джон Смит (да, Джон Смит, и в газете была даже опубликована его фотография – можете убедиться сами – Тампа Бэй Таймс от 20 июля 1993 года, страница 2А, честное слово, если этот человек и придуман – то не мной): «Моя первая мысль: я хочу видеть их в центре Тампы. Но главное, чтобы они оставались в агломерации Тампа Бэй, а не переехали куда-нибудь в Атланту или куда еще».

Филу Эспозито тратить время на участие в обсуждении этого события было нельзя. Рынок свободных агентов вовсю уже работал, и нужные команде игроки могли уйти в другие команды, чего братья Эспозито не могли допустить.

Как уже говорилось, в качестве свободного агента Тампа потеряла своего третьего бомбардира – Криса Контоса. Компанию ему составили защитник Алэйн Котэ, чьей потери команда, скорее всего, даже не заметила, легендарный голкипер Дэвид Литтман и его 45 минут игрового времени в НХЛ, которые мы с вами вспоминали по ходу рассказа о сезоне 1992-93, а также нападающий Кен Ходж-младший.

Усиление же было значимым. Во всяком случае, на бумаге.

Вторым подписанием лета 1993 года (первым был защитник Эрик Дюбуа, который не провел ни одного матча за основу) стал 21 июля левый крайний из Детройта, силовой нападающий Жерар Галлан. Строго говоря, Галлан ехал в Тампу доигрывать. Его лучшие годы остались позади. В эти самые лучшие годы он забивал под 40 шайб (правда, так и не превысив эту планку) и набирал под 100 очков (также не достигнув этого уровня) за сезон, плюсуя к этому по 200 и более штрафных минут (максимум 254). В последних трех сезонах, впрочем, на его счету было только 26, 36 и 30 очков соответственно, он опустился в нижние звенья Детройта.

Но и Эспозито рассчитывал на него не столько как на исключительно ударную атакующую силу (хотя и была надежда на то, что он все-таки будет регулярно набирать очки), сколько как на необходимые команде опыт и лидерские качества. Фил рассчитывал, что Галлан станет своего рода играющим тренером. Сложно уже сказать, насколько этот план удался, но впоследствии из Галлана получился очень хороший тренер не играющий. Именно он был за скамейкой дебютанта НХЛ Вегас Голден Найтс, который в своем первом сезоне в 2018 году дошел до финала Кубка Стэнли.

«Вы не получили суперзвезду, – прокомментировал подписание сам Галлан. – Но вы получили человека, который будет отрабатывать на льду каждый день. Тампа уже известна как организация, базирующаяся на трудолюбии и самоотдаче. Я буду одним из этих ребят. И я надеюсь, своим трудолюбием я заслужу уважение других игроков».

Но о главном подписании межсезонья Эспозито объявил 29 июля. В этот день Громовержцем стал Дени Савар. Савар тоже был уже не молод по хоккейным меркам. И тоже уже не был собой прежним, набиравшим по 130 очков за сезон. Но тем не менее.

«Некоторые считали, что я позвал их в солнечную Флориду просто доигрывать, но я знал, что Терри Крисп гораздо лучше работает с возрастными игроками, нежели с молодежью. Я также понимал, что молодые ребята, которых мы задрафтовали, были еще совсем сырыми», – говорил Эспозито про эти подписания.

Уроженец Монреаля Дени Джозеф Савар начинал свою карьеру в юниорской команде самого титулованного клуба в истории НХЛ. За три года в этой команде Дени набрал 455 очков, став самым результативным игроком удивительной тройки, подобной которой не было никогда, да и вряд ли когда-нибудь появится.

«Trois Denis» – Труа Дени. Три Дени. Дени Савар в центре, Дени Сир и Дени Трембле по краям. Все трое были задрафтованы в первом раунде 1980 года (Савар – под общим 3-м номером Чикаго, Сир – под общим 13-м номером Калгари, Трембле – под общим 14-м номером Рэйнджерс). В НХЛ, правда, пробились только Савар и Сир. Трембле помешала травма, вынудившая его завершить карьеру. Сир в НХЛ ограничился лишь 193 играми и 84-мя очками. Но саму тройку монреальцы помнят до сих пор. Троица тащила на себе всю команду, забивая в общей сложности по 150 голов за сезон (так, например, было в сезоне 1979-80, когда на счету «Труа Дени» оказалось ровно 150 голов, тогда как вся команда забила 363 гола). Но не это было самым примечательным. Все трое, мало того, что носили одно имя, так еще и родились в один и тот же день – 4 февраля 1961 года!

Сир и Трембле к Тампе никакого отношения не имеют, поэтому перейдем от удивительных совпадений к непосредственному рассказу о Саваре, без дальнейшего упоминания о его партнерах в юниорском хоккее.

Набрав в сезоне 1979-80 181 очко, Дени Савар имел все шансы попасть в команду своей мечты – главную команду Монреаля, который выбирал на драфте под общим первым номером. Однако канадцы предпочли взять себе не техничного плеймейкера далеко не выдающихся габаритов (175 см, 75 кг), а силового форварда Дага Викенхайзера, умудрившегося после двух не самых удачных лет настрелять в последнем сезоне 89 голов. К слову, Викенхайзер, хоть он и провел порядка 600 игр в НХЛ, получил скорее ярлык «ошибки», или, как говорят на хоккейном слэнге, «баста» того драфта.

Вторым Савару стать тоже не удалось – Виннипег нуждался в атакующем защитнике как в воздухе. В результате выбиравшие вторыми Реактивщики назвали Дэйва Бабича (стоит правда заметить, что, хотя Бабич, будучи защитником, и набрал очков больше, чем форвард Викенхайзер – 723 против 276, Виннипег все-таки промахнулся: под четвертым номером на драфте был выбран Лэрри Мёрфи, а под шестым – Пол Коффи – защитники, чьи атакующие достижения превосходят показатели Бабича на порядок). Ну и, наконец, под третьим общим номером Чикаго выбрало героя нашего лирического отступления.

В своем дебютном сезоне в составе Черных Ястребов молодой Савар набрал 75 очков (28 голов, 47 голевых передач), став вторым бомбардиром команды, играя при этом в третьем по ранжиру звене клуба с сильными, но все же не ведущими игроками – Тедом Балли и Тимом Хиггинсом. В следующем году Балли заменил Эл Секор, и звено трансформировалось в главную ударную силу Чикаго. Секор настрелял 44 шайбы, а Савар сделал 87 голевых передач, и, набрав 119 очков, вошел в когорту «звезд» НХЛ. В плей-офф Дени добавил 11 голов в 15 матчах и участие с Ястребами в полуфинале.

В следующем году в Чикаго появился еще один новичок – Стив Лармер, которым тут же заменили в ведущей тройке Хиггинса. Да, тот самый Лармер, который, уже будучи ветераном Чикаго, принимал участие в первой игре в истории Молнии, о которой я подробно рассказывал в соответствующей главе. Таким образом, возникло звено Савар – Секор – Лармер, наводившее ужас на защитников и вратарей соперников. Достаточно сказать, что в общей сложности троица набрала 297 очков в этом сезоне. Лучшим из них оказался Савар со 121 очком. Чикаго добралось до полуфинала во второй раз подряд, набрав по итогам регулярного первенства 104 очка.

В промежутке между 1982 и 1988 годами Савар преодолевал рубеж в 100 очков за сезон 5 раз, включая 131 очко в сезоне 1987-88 – лучшем в своей карьере. Вместе с Чикаго Савар еще трижды доходил до полуфинала Кубка Стэнли в 1985, 1989 и 1990 годах.

Монреаль уже понял, какую ошибку совершил с Викенхайзером, и в 1990 году «восстановил справедливость», отправив в Чикаго своего капитана Криса Челиоса, а взамен получив одного из лучших распасовщиков НХЛ.

В составе Канадиенс Савар и поднял над головой главный приз североамериканского хоккея в 1993 году. Несмотря на то что в этом сезоне Дени набрал скудные по его меркам 50 очков в 63 встречах, а на заключительный матч финальной серии не попал в основной состав из-за травмы, капитан Монреаля Ги Карбано после получения приза передал Кубок именно Савару.

Тем не менее, продлевать с 32-летним форвардом соглашение Монреаль не стал, и он вышел на рынок свободных агентов. Тампа не была единственной командой, которая была заинтересована в услугах Дени. Детали соглашения раскрыты не были, но сам Савар сказал, что ему пришлось значительно урезать свою зарплату по сравнению с прошлым годом (он был одним из семи игроков НХЛ, которые зарабатывали один и более миллионов долларов за сезон).

«Они дали мне возможность продлить мою карьеру и снова играть так, как может играть Дени Савар, – прокомментировал он. – Это самое главное. Я чувствую, что у меня есть еще силы на то, чтобы провести три-четыре года в НХЛ».

Все с ним были согласны.

«Он был огромной частью того, чего мы достигли в прошлом сезоне, – сказал главный тренер Монреаля Жак Демер, когда его попросили прокомментировать приобретение Молнии. – Он один из лучших игроков, с которыми я когда-либо работал. Он еще не сказал последнее слово. Просто он попал в ситуацию, когда у нас в команде очень много молодых ребят. Мы могли бы играть в пять звеньев. У Дени никуда не пропало его катание. Это отличное приобретение для любой команды».

Следующим новобранцем команды стал защитник Рудольф Пошек. Более известный просто как Руди Пошек. До этого он поиграл за Рэйнджерс и Виннипег, но преимущественно выступал в соответствующих фарм-клубах. В общем-то, само по себе подписание можно было оставить незамеченным, если бы впоследствии в пару к Пошеку Эспозито не приобрёл бы еще одного защитника. И эта связка почти сразу станет любимцами болельщиков. Но всему свое время. 10 августа 1993 года Эспозито подписал только Руди Пошека.

Тремя днями позже был подписан форвард Билл МакДугалл. Человек, не слишком заметный, как в своих предыдущих клубах (Детройт и Эдмонтон), так и в Тампе. Тем не менее, он уникален двумя моментами своей карьеры.

Во-первых, он относится к тем исчезающе малым долям североамериканских хоккеистов, которые попали в НХЛ, не проведя ни единого матча в главных юниорских лигах Канады или университетских лигах США. Свою юниорскую карьеру он провел в хоккейной лиге Саскачевана в команде Humboldt Broncos (187 очков в 61 матче последнего сезона). Да, той самой печально известной команде, которая весной 2018 года разбилась на автобусе. После чего, не будучи задрафтованным, проделал путь в НХЛ из хоккейной лиги Восточного побережья через Американскую хоккейную лигу к контракту с Детройтом и дебюту в НХЛ.

Во-вторых… Это «во-вторых» стало главной причиной, по которой с ним заключила контракт Тампа и хотели заключить контракт и ряд других команд НХЛ. Как вам такая статистика: 26 голов, 26 голевых передач, 52 очка в составе фарм-клуба Эдмонтона из Кейп Бретона (АХЛ). Не впечатляет? Ах, да. Точно. Я забыл сказать. Это плей-офф. Кейп Бретон выиграл Кубок Колдера за 16 игр (15 побед, 1 поражение). И в 16 играх плей-офф МакДугалл набрал 52 очка. 3,25 очка за игру.

Наконец, последним результатом межсезонья стало переформатирование Лиги, которое устроило НХЛ в связи с появлением пяти новых команд за последние три года. Конференции и дивизионы были окончательно разделены по географическому признаку и лишились романтических имен легендарных личностей, ковавших историю НХЛ. Так Тампа оказалась в Восточной конференции и Атлантическом дивизионе вместе с тремя Нью-Йоркскими командами (Рэйнджерс, Айлендерс и Нью-Джерси Девилс), Вашингтоном, Филадельфией и, разумеется, флоридскими Пантерами, которые начинали свой первый сезон с противоположной стороны полуострова.

© Все права на текст защищены. При перепечатке или цитировании текста, обязательна ссылка на книгу «#ВеримВТампу. История Tampa Bay Lightning. 1992-2021»  (ISBN 978-5-604-41359-3), издательство «Маска» и настоящую страницу.